Когда-то в школе улиц сопляком
Я набирался жизненных уроков.
С тех пор из всех теорий я знаком
С кровавой анатомией порока.
Я изучал прилежно, так как мог,
Низов азы по атласу притонов.
Любил, как мягко щёлкает курок,
И как карманы тянет вес патронов.
Я удивлён, что выжил там, где рос.
Но к тридцати богатым был, как сволочь,
Рулил потоком шмали и колёс,
А смерть держал не дальше, чем на волос.
Ползли торчки с трясущимся нутром
В мой чёрный кейс чумы дорожкой белой,
Его наполнив жизнями битком.
Я понимал, в чём соль удачных сделок.
Не признавал условности закон.
Увидев, брал в обход любых запретов.
И слух такой опутал весь район:
Мой взгляд черней, чем дуло пистолета,
Я бог убийц, хохочущий мясник.
И это было правдой — не поспорить.
Так с древа жизни я купюры стриг,
В свинье-копилке кровью смазав прорезь.
Как препаратор, потроша мечты,
Вшивал химер в пустые оболочки.
Я провожал безумцев до черты
И видел тьму в глазнице мертвой точки.
Но все же, кольт направив на мишень,
Не надевал я белые перчатки.
И раз вы-судьи, зверь в моей душе
На вашем горле не ослабит хватки.