1-Критик начинает.
Какой-то существует мир,
в который мне попасть
мешает бог.Что бог!Мешает страсть,
чтоб господу пред ним не пасть
иначе потеряет власть.
Потом,когда-нибудь,в,
примерной вышине,то мозг
расслабленный укажет просто
зачав ничтожный вздор,тост
с умышленным убийством,в,
себе-отчётливость пути.
Не надо плакать.Не истечь,
крови ей мало,то есть речь
достойней драхм.Вовлечь
банальность этих строк,в, печь
уже искусство.Серьёзна ты,но сколь
твоих приходов здесь.Тела
понятней,может быть плыла
по речке водоросль?С вина
нельзя спросить.Моя задача мгла
полезность и её развить,развесить
и высушить,чтобы потом на десять
будильник взвесть, и лунной лести
надрезать кромки губ,и плесень
не съеденную солнцем,песней-
предать.Интуитивно любишь больше,
чем разум может.
Стеченье обстоятельств разностей-вельможи,
просящие на хлеб и у кого же?
у превосходства внешнего.Постой же-
что любишь ты,однако?
Предел не может быть и целью
развития.Каких-то восемь
часов самозабвения.Что носим,
то и должны-естественно голосим,
имеющимся гласом.
Какая к чёрту осень.
2. критик сочиняет.
Поцеловать плечо ещё трудней
в дарованном числе.Двадцатый век.
Ассоциируется Гоголь с тьмой чертей,
особенно зимой плюя на снег.
Дымит труба.Работает плита.
И в душной теплыне -редактор друг.
И,исключая всех ты принята
смотреть ,как я убит раненьем в слух.
Хранимый матерью нельзя слезе
сказать:права.Соседская душа
совсем неинтересна и,совсем
неинтересна внешность-"Хороша
собой".И в этом зло,строка,и зла
внимательная странность,глаз объём.
И,если ум свидетель мрака,то могла
сегодняшняя быстрота его нажиться в нём.
Вострог-"О!Родина"Презрителен.О!Род,
что Родине отвёл отхожие места.
И,если человек ещё живёт,
то значит есть живая красота.
И,если женщина,которая стучит
в мозгу предпочитает дух.
То этот самый дух когда-нибудь всучит
собственно ручно ей и прах и пух.
3-критик философствует,абстрагирует,пытается мыслить логически,
созерцает.
Как зло понять не может-ему
не выгодно-и дура ,и дурак.Толкуй
не то что приходящее на ум-чрез дверь.
Ты слабость,но она сама
энергия-элегия везде,куда не сунь
своё изгоище.Пусть добрый Будулай,
протекция в добро,мужчина.Торжествуй
над тем,что заставляет быть мужчиной.
Не я тебя придумал,и то уже
открытие,сценарий,весьма убогий,но
честь молитве -любой,которая рождает сон,
чтоб побыстрее к завтрашнему дню
ты был готов отправиться-слюну
другому рту отдать,и безвозмездно
обратно получив свидетельство
души своей,чтоб мрачный миг
оставшегося организма наедине
с прекрасной лирикой-стравить.
Без дна.Весь человек без дна,
поэтому ему суют паломничество.
Нарушив тишину:едой,борьбой,стрельбой всенарушается
твоё присутствие.Весь человек с ума
сошедший производит ума,
казалось бы,обнаруженье,но мзда
за правонарушенье-поджог,убийство,
сперм,крови смешенье
в день пьяного полицейского
образования-всепрощена.
Игривость памяти в самой
абстракции."Иди за мной"-
здесь означает-"Стой"Поднятье рук и
бегство.Потанциал,закладываемый родной
литературой неизбежен,если
твой взгляд мне должен ненависть.
Чтоб славить этот мир-любой
представив их в виду остатка,
соломинкой-необходим преступник,
и притом,живой.
Потом,когда-нибудь позорно будет
воскреснуть,верней писать об этом.Груди,
что Ева лопухом не закрывала с
необычайной откровенностью докажут,как совершалась
измена."Искусство ничего не изменяет".
И то,что я списал касательно поэзий
правдоподобней собственности.
И,чтобы описать счастливое существованье
в краю родном,избавив этот край от прозябанья
собсвенного,отдав хоть и мучительно
тебя в другие руки-
потребуется жизнь без восклицанья,
придыхания и вдохновенья.
Казалось бы пустяк,но это и блюденье
колеблющейся метрики.
Без глаз иду.Единственно благодаря,здоровью.
И попий воплик -Бог!-похож на богословье
вне бога,и это часть счасливой жизни.
Страх делает беседу с человеком беседой
на уровне -давно понятных:"Государство
ворует больше".Я чувствую,что мне добраться
до некоторых судеб не дано,и следом
оставленным нечайно-полюбовно
с тобой не кончить,что неровно
бреду от мысли к мысли,и ,что тело
притягивающее местоименья чем то вроди
мокрот,и рядом бьющего ботинками о войлок,
неведомой бедой грозящего"Мне верьте!",
что тело,чьё видимое завешенье,
накликивает занятье,которое до смерти
падко -того,что не проходит
умри я первый.
Попробуй отвертись теперь от окончанья.
При ярком свете
любовь невидима.Вредима ль чем?
Повержена в самом начале в конечность.
Двусмысленность приятно приложимая к
двум формам мироощущенья,
двудумность о неприличном,маньяк.
Итог,что ты оставлена в решенье судеб как
двигаться.Давленье денег?Нет!
Что мне неубедительно
счастливое существованье уничтожает.
Влиянье города,которому отсилы лет двести.
Он всё ж мудрее нравственности в смысле действий.
То есть в нём заключены основы
хотьбы на кладбище и рассужденья
о смерти,как о перевоплощенье -весьма забавны,
к тому ж безвредны,не как Иегова,
или спасенье смехом,но не ямбом сольным.
Юмористическая ситуация непроизвольно
провозглашает таинственное наблюдение,
всегда международное-что ты невинен-,
что в сущности-виновен.
Попробуй отвертись теперь от
"Раз так".Раз так,то встроенность души в
тела насилием мечтает быть в Христе
разнуздано.Вокруг людей летает шиш и шкив
тайны и думы солнца по поводу жестокости.
Раз так,то предложенье-своеобразье,род
цепи,и утром он ещё не есть тщеты
родитель.Суди теперь,как те,
развязывающие войны свободны.Шанс
мысли,что внутренняя красота -ещё один сеанс
в кинотеатр на время
успокоившихся обществ.
Раз так-покой явление очам
чрезмерности.Страданье впопыхах умчавшееся.
Потом, когда-нибудь не ловко будет
страдать.Укладывая женщину в постель плечам
не удаётся оседать.Немного ветрена
бывает старость.В природе такие отклонения
от суетных желаний знать себя зовутся
"Плавным загоранием в тени",проверено,
что начиная здравствовать теченье
совести теряет направление-исток,
прочитанное,лет шесть ничейное.
Так празднуют отчётливость незанятости ,вроди бы.
Подруга юных дней отнюдь не девушка.
Чтоб вырос человек ему достаточно
уже достигнутого в Петербурге городе,
где в сущности сама природа-разлука,салочка.
Что разум заключит полно порока-дедушки.
Как чувство ограничено природой чувствующего
и дальше страха не проникает,следственно
оставшаяся мука для человека мучающегося-
недуг оседлости.
В чём человек и вправду неповинен ,так это в
распространенье лжи собою,и в умноженье грустном
письменности.Последняя надета на-
"чем осторожней,тем непрочитанней".Искусство
доверять тебе лишилось смысла,ибо
спокойствия не прибавляется.Наверно я,
псих,ибо намеренно усиливаю две стороны отчаяния.
Что можно постигать? вершину Этны,
допустим характер доведённый до москита,
но не лиризма,в коем всё,что есть
отсутствует.Примерно так,желание момента
иметь мещанку под собой-явление
временное,ибо линейный принцип
доведён до минимума.
Скорей всего,и медленней всего любовь не
есть прощение,но более
дразнящее.Она не безобразна,и ,если боль от
ревности и отличается от боли
от праздности-то темнотою,то есть в одной заколят
глаза,в другой тебя растроят
учебники по-русскому.Мне кажется,
способность договариваться до тошноты,до приступа
не доказательства узреть, а место выступа,
чтоб псевдоодиночеству польстить размашисто,
притом,что лирикой и автомат калашникова
владеет пусть не целиком,но полностью-
есть лирика вначале для конечностей
на ту же недоступную вершину лиризма.
Тот свет ничем не дорог ну,разве
воинством.Летай себе ища боязни
раскаяния.Что можно здесь оставить-басни,
идею,родственников,безработицу,
твой шанс допрыгаться до богородицы,
но больше восхищенье чем-то,хотя бы странностью
сего предположенья.Тот свет повинен радостью
в этом целиком и полностью,
как христианство,впрочем и государство помнится-
убийство преднамеренное личного.
Как ценность бога,здесь всевышнего-
в происхождении.
4-критик безумствует.
Раз так,по сути я освобожусь от ней
надрезав печень.Искусственно создав скорее
для всякой радости препятствие в другой теории.
Попробуй отвертись от поглощенья мории
пребытностью в ионосфере,от поглощенья
оной всех без остатка в море и
то чем всякая любовь вооружена есть
в арсенале и у преступленья.
Смерть больше Родина,где всё в порядке,
и эмигрировав каким-то неуверенным по пятке
движеньем пальцев,и всем известным
способом,тот достигает её быстрее,
кто спрашивал настойчивее -как там?
у неизвестных никому людей,ибо я тоже
есть обладатель некоторых санкций
определённых жажд в определённых
рамках,и,если
суждено мне лечь вдали мелиораций
за наведение порядков то ли
Родина моя,где много так не выливалось крови,
где жадно так не требовалось жертв.
5-критик успокаивается.
Потом ,когда-нибудь не будет
жертв,и мнится вопль-"Достигнуто!",и клубни,
верней поля фиалок,чтобы смерть и будни,
лишь изредка напоминать,и стулья
на столах-тут вымыто,учитель фольклоризма.
Проффесия лишилась смысла,улья.
Благо,благо в эпоху гуманизма
в часы заката погружаться в бездну
слов недоступных разуму ,и отражаться в
в зеркале того же кабинета местных
дел-несовершенных ганцев.
Зачем тебе литература
Мария?В твоих руках искусство,злак
деторожденья.Плохая связь не кисти не
буквы.Мой слух не различает точки.
Потом,когда-нибудь не будет
времени её поставить.Раз так,
ни слова и том ,как
в смерти мы по одиночке
язычествуем лёжа в истине.
Когда-нибудь она потребует меня
в наличии,и то гнездо до дня
неприхотливое,где можно было доказать иллюзию
простейшим способом-внимая откровению,союзам
уснувшим под воздейсвием наркоза,
особенно при экономии электро-
энергии,в плите усопшей не найдя уж спектра
иных познаний,кроме ,как невроза,
огнива,приносящего большие беды--
окажется пустым и разорённым.Всё это
мелочи в сравнении с неразделённым кредо
устало и навязчиво искать плохие мысли,
вообще всё то,что в этой жизни
уже не слишком важно.Бессмертье
бывает как-то отделено от бога,
который может и воскрес,но строго
говоря,в определённых сферах,
и повлияв на зрение,что в верах
любых есть знак большого горя.
Не то,чтоб я глазам её не веря
установил подглядыватель с моря,
но то,что души ржут из под ладонья
вперясь в сомненья.
Какие чистые бывают игры под синим небом.
С другой же стороны-кто эти игры
оплачивает.Я верю,что распятие лишь титры,
участвовавших в нём ,и злобный принцип,
который осаждать-признать себя невеждой.
В конце концов склониться
не имея бизнеса и твёрдых акций
велит реальность,и,может быть сторицей
и не воздастся за возобновленье жизни трижды,
после того,как смерть всегда однажды.
И ,может быть,действительно,-проклять и клясться
невидимые наслажденья,жажды,
чтоб ими овладев-приспособляться.
6-критик орёт.
Поэт!Поэт!Каких ещё высот тебе.
Твоя мечта обута.Сказано ж о зле:
"Пусть будет".Душа ,когда от тела отлетает
боится новизны и темноты.Лиризм
из внутреннего хлама не возникает.
Всё только начальные желанья апплодисментов,
хотя бы бледных её замужних впечатлений.
Страданье ,может быть ,и открывает
веки,но давши ей его зачем-то в
бездумной лёгкости обратной жизни
запутавшись,как в силлабизме Ленин,
не углядел,что смерть отждествляет
себя с навыворот одетою одеждой в смысле-
реализованные страсти-её признанье,
и вдохновение дыхания не побеждает.
Вот,что я думаю плюя тебе в гортань
второстепенностью.Внимательно застыв
для внутренней борьбы,чтоб приказать тебе-
остановиться.Смотри какая разность:Природа ,встань!
великое созданье одного лишь слова:
вдруг.Теперь всё чаще торжествует -взрыв!
Огромный звук и,созданный в тепле,
заметь,но никого нет дома.
Поэт!Поэт!Рассмотрен ты в упор,как свет в горсети.
Твои глаза основа двоеточия,свидетели
твоих молитв.Твои молитвы,которые я сомневаюсь были
небу при обозрении бесстрастном слабость скрыли.
И,в сущности,все боли на ночлеге.
А,Родина одна-произрастанье,ласка
глубоких блудов,и что забвенье в снеге
бесчисленности листьев и есть подсказка.
Ты звал лишь женщину.Она пришла.По-гречески
ты звал другую.Между ними горстка
неловкой совести,явленье мозга.
Я обошёлся с ними по-человечески.
Поэт,поэт,которые здесь дни ненаказуемо
считать одушевленьем-ткани-всецело?
Завистлив и ребёнок,если кормят кашей,
в другой такой же/но у другого/чаше
орехов горы.Сниманье чар непредсказуемо.
Я верю,что распятье форма времени,вся сцена,
как впрочем,и расстрелянный в Владивостоке.
Ты звал лишь торможение одной минуты.В роке
она притормозила,но уже в пороке
ты тормозил другую,и более не смог уверенно
сказать -притормозит ли третья.
Поэт ,поэт и фокус тот,что даже
не смерть явилась признаком мышленья,
Не то,что там когда-то не случилось,
или стряслось,но поздно,и,однако.
Но есть есть в каком-то нераспространённом нашем
сердце-прямой-обратной-дорогам-жалость.
И,главное,что сердце это сжалось
от рака.
Поэт,поэт ,теперь на улице тебя не встретить,
и Оденштрассе,что любой могиле
одушевленье-не встретить.
Поэт,два разных отношения к физ.силе,
при том,что радикальность-психоз
доказывают некоторые отклонения от нормального и
бьющаяся скверно старость в зарослях себе же
коментариев-едва не постигает -навоз,что капитального
ремонта не потребует,и реже
провозгласит чего-нибудь.Но..улыбка
удерживает её/любовь/от перевоплощений!
И ,чтобы не случилось от прощений
дарует снег!Как хаос превращений
тебе определенье.
7-критик грустит.
Местами и я как-будто,что-то прозреваю.
Но кто даёт,тот верно и преследует незримо.
Что грусть продеманстрирует,плаксиво
печаль ожесточит.Местами
во всех грехах я смысл подозреваю,
верней строительство,и терпеливо
уста сближаю с кровными устами.
Всегда ищу местА я,будь то книга,или дева,
которые возобновят привычку возбуждаться,
то есть,как бы заставляют проникаться
любовью к жизни.Свобода
язычеству подобна,то есть наклоненью слева
направо головы,чтоб раздавалось-
это!,или ушедшее в своё аэродрома.
Поэт,поэт,какие это звуки,строки,строфы,рифмы,
постичь,потом опять постичь контексты,списки
великих.Любить далёких,близких
смакуя причину грусти.
В конце концов на дне тюремной миски
нечайное торжество корявой нимфы,
которая любить уже не пустит.
Местами и я как-будто заподозрил это,
не звать же женщину,она раздета
давно,и после долгой ссоры
с судьбой-недвИжима,что впрочем от ответа
судьбу освобождает.Поэт,поэт,а
что заставляет
счасливого грустить?Местами
беглый взгляд на мир его обожествляет,
не то,чтобы глаза туманней бога,
но то,что он пред ними не восстанет
и есть дорога.
И чем такая грусть твоей моложе.
И то к чему подготовляет жизнь-преступно.
И большинству не то,чтоб не доступно,
но неинтересно.
И чем такая грусть с твоей несхожа.
Не знаю,что такое труд,но мне нетрудно
списать,что смерть не то,что повсеместно.