"- Не мила ли тебе? Коли ты обещался мне
под окно, как стемнеет, придти?
Или может, другая, меня что белее,
захотела тебя увести?
Погляди ты на небо - явилися звёзды уж
и Луна между ними полна.
Жду тебя я одна, в тишине, безнадёжная
у раскрытого настежь окна."
Размышляла так дева, печально взирая
за окно, - в рощу робко глядя:
"Не явится ли там, друг так страстно желанный
чтоб увидеть здесь снова меня?"
Ночь плыла. В вышине облаками зелёными
от Луны засветлел горизонт,
и видны за полями холмы отдалённые, -
тихо к полночи время идёт.
"Уж и братья с отцом моим грозным вернулися,
погасили все в доме огни -
но тебя, милый мой, всё равно подожду здесь я,
хоть пришлось бы сидеть до зари.
Пусть вернулися братцы с товарами новыми
и шелка привезли в сундуках.
(ясно видела я - и горшок глазурованный
принесли осторожно в руках)
...Всё не нужно то мне, безразлично здесь всё,
мне не мил и парчовый наряд, -
лишь бы друг мой возлюбленный, всё же пришёл ко мне,
был бы встрече со мной снова рад!
Только ты не идёшь." - слабый голоса звук
прозвучал горькой мукой томясь;
Выпал тихо цветок из ослабнувших рук,
что дружок подарил ей простясь.
И думою тяжкой, ей сердце сжималося,
терзалось и билось в груди.
И слёзы её по щекам проливалися -
тихой каплей, обидой полны.
На рассветном часу, загоревшись за соснами
Солнце медленно вверх поднялось -
лишь тогда, утомлённая ночью бессонною,
ей забыться, уснуть удалось.
Тихо стало у ней - и дыхание ровное,
сердца бег усмирило на миг.
Видит милого близко, несмело и робко
руки нежно вокруг обвились.
И не знает она, что в каморке безликой,
где теплится забытый ночник,
в глазурованной вазе, в листах базиликовых
голова её друга лежит...