Философия момента…
Когда обрушилась тюрьма народов Рим –
Был миг тот грозен и неповторим.
Аларихи и всякие аттилы,
Грудями дыбясь, гордые ходили -
И рушили каналы, акведуки
Уже всего лишь от обычной скуки.
Попили кровь народов, кровопийцы?
Наш Час пришёл: мы – вас, убийц, убийцы!
Мы трепетали – вы потрепещите,
Вы нас топтали - что ж теперь скулите?
Богатства ваши - на людской крови!
Такая вот
Де-факто се ля ви…
Но мы другие: мы свободы дети!
Нам конь товарищ, что летит, как ветер.
Нам камень ваших храмов и дворцов –
Как продолженье вражеских оков!
Наш Бог простой, как наших стад мычанье.
По-детески бесхитростны камланья.
Отцы нам отгрызали пуповины -
И на коней лихих сажали спины.
Мы новый мир, свободный мир построим,
А вы – исчезнете, как исчезают Трои…
И вместо храмов строились сараи,
И вместе с рабством школы разрушались.
И кровью римлян главная река
Наполнилась. На целые века,
Хоть не был вроде он никем задуман,
Европа погрузилась в серый сумрак…
Брат, ты столетья был как рыба нем,
Чего же медлишь – становись же всем!
Тебе свобода от всего дана –
Чего ж сарай ты лепишь из говна?!
Но глушь и тишь на этот вопль в ответ:
В орде, наверно, Фемистоклов нет.
И Фидиев. И всяких там Софоклов.
Протрите на очках скорее стёкла!
Протрите – и смотрите правде в очи.
Европа ночью.
Европа ночью…
Скрипят под ветром храмовые двери,
Забыл народ, в какого бога верить.
А может, вовсе верить не должны?
Из всех щелей полезли колдуны,
И ведьмы пляшут прямо за сараем,
И выход где, никто уже не знает,
Поскольку с рабством - сам исчез Христос!
Голодный воет в центре Рима пёс.
На месте виноградников весёлых -
В бурьяны погрузившиеся сёла.
Вандалу не дано любить вино:
Ему скорей увидеть в чаше дно.
Исчезли рощи эллинских олив.
Мир стал, как старец, грустно молчалив.
Часы на башнях поостановились,
Что в честь побед и праздников звонили.
Казалось бы: низвергнут Супостат!
А все, идя вперед,- глядят назад…
Истории, увы, порвалась нить!
Где – Бог?
Кого – о помощи молить?
Да, рабства нету больше у народа.
Но не поймёт он:
Для чего - свобода ?
Что с нами завтра станется, с простыми?
Куда идти: во имя где?
Во имя !?
А коль во имя с рабством отменили,
То, может, не туда мы зарулили?
Ни Бога нет, ни цели… « Как нам жить:
Куды теперь и для чего итить ?!» -
Стенает с толку сбившийся народ.
И в Риме,
И в посёлке Конперёд,
Что притулился Маныча в углу:
На повороте к Дону, на юру.
Недалеко от глинистого мыса,
В который, словно крот, майор внедрился
И стал нелепой тайной этих мест.
И слух о ней, шипя, ползёт окрест,
И будоражит слабые сердца.
И бреду нет ни края, ни конца.
Вступление ко второй части романа «Люди лета".