Не люблю людишек скрытных
с тихим омутом чертей,
лошадей парнокопытных
и, зажравшихся свиней.
Не люблю, но нет мне дела
до животных и зверей,
для которых нет предела
в осквернении людей,
не понять которым истин
прописных или иных -
говорю без задних мыслей
я, слагая это стих.
Но земля их носит - что же...
Пусть живут, не я судья.
Места хватит всем похоже
под луной, мои друзья.
Пусть никто и не узнает,
как кошмар пережила -
я грехи им отпускаю,
не держу на сердце зла,
но они не существуют
для меня теперь увы,
и пусть мнение бытует,
что нет права у вдовы
гордой быть, но не тщестлавна,
ими брошена раба,
но она горой за правду
даже, если не судьба
быть услышанной - всё в прошлом!
Мы расстались навсегда,
и остались рожки-ножки
от той жизни, господа.
Но... в кругу коль встречусь узком
с ними за одним столом -
ни один не дрогнет мускул
на моём лице худом.