Ты запомнилась горькой оскоминой плачущей осени.
Темно-поздней, с истерикой в розе ветров.
Как в экране нестиранной простыни неба без просини,
В горизонте растаявшей стаей за кадром осталась любовь.
И надежда дождя дождалась как удобного случая,
От остова души оторваться в последнем листе,
Устремившись к мечтам, что у ног желто-серыми кучами
Наблюдали из зала трагичность финального гранд фуэте.
Ты осталась во мне лишь свинцовой душевной усталостью,
Невозможностью жить, перемножив себя на ноль-пять.
Мне бы ссыпать всю память песком меж костлявыми пальцами,
Или в блеклость зимы под давлением мокрого снега упасть