* * *
Сияет где и как захочет,
Не выбрав выгодный момент,
Колонн продолговатый почерк
И синий воздуха цемент.
Повсюду царствует незримо,
Превозмогая времена,
Мистерия живого Рима,
В крови надменной рождена.
На слух, почти что без усилий
Я речь её перевожу
По Стиксу, словно брат Вергилий
Мне показал её межу.
Блуждаю улицею узкой,
Где в ширь не вытянешь руки,
Стоят у пристани этруской
Платанов стройные полки.
Скрипит пространства черный грифель
Твоей гармонией пленен,
И Aut Caesar, aut nihil
Торжественно выводит он.
Алтарь неведомому Богу,
Свидетель незакрытых ран,
Как будто в подлинную тогу,
Одет в клубящийся туман.
И пямять тяжелее гири
Бессильно тащится за мной,
Но с каждым шагом светит шире
Свет, что остался за спиной.