Помню, в детстве, в возрасте 10-13 лет, я с друзьями часто ходил в лес по грибы, удаляясь довольно далеко от дома. Не знаю, представляют ли цивилизованные люди, что такое жажда... Нынче огромное количество лёгкой пластиковой посуды. А тогда этого не было и воду с собой никто никогда не носил.
Находившись по лесу, измождённые летним зноем, мы всегда возвращаясь домой, выбирали путь через один из двух родников, находящихся в направлении дома. С каким нетерпением, с дрожью в ногах и руках порой подходили к ним. До сих пор, будто только-только погрузил губы в холод студёной воды, я испытываю, именно испытываю, а не ощущаю, блаженство утоления жажды.
Помню эти родники до мелочей. Как на фотографиях... Два родника моего детства. Не понимал я тогда, что не только жажду нашу они утоляли, питали они нас чем-то земным, отчего осталась у меня любовь и к солнцу, которое нас опаляло, и к воде, которая нас оживляла, и ко всему живому, будь то стебелёк, гриб или букашка.
Сейчас, раз за разом возвращаясь в мыслях к тем родникам и сравнивая их судьбу с печальной судьбой многих позднее виденных родников, я думаю: Не приходило людям в голову одеть их в красивые срубы, но всем существом все понимали, что их надо беречь.
Каждый раз, склоняясь над ними, по несколько раз припадал я губами к их зеркальной поверхности, вглядываясь в своё отражение. А когда от холодной воды замерзало во рту, переводил взгляд вглубь и долго, придирчиво вглядывался, будто в душу, в рой песчинок в фонтанчиках поднимающейся из дна чистейшей воды, в движение каких-то сориночек, в знакомые, неподвижно лежащие на дне камешки. Камушки, действительно были знакомые, потому что они лежали там годами. Никто ничего в родники не добавлял…
Много раз, с тех пор мне приходилось заглядывать вот так же в родники и всматриваться в них. И пусть мне ни на одном роднике не пришлось поставить красивого сруба (да и нужен ли он им), я вглядываясь в своё отражение, видел свою душу и… И благодарил Бога за то, что он дал мне всё для того, чтобы я сохранил способность видеть, чувствовать и беречь, то, что никому не принадлежит. За то, что не было в моей жизни желания плюнуть в родник. Ибо как часто, заглядывая в прозрачность какого либо родника, я всегда по привычке ищу на дне знакомые камешки, но вижу плевки «человеческой недоразвитости» и отбросы «цивилизации».
Прошло более сорока лет. Теперь я живу на Урале, но РОДники мои там, откуда я РОДом – в Беларуси. И запросилась моя душа в детские места. Захотелось увидеть близких, постоять у могилы отца, посидеть у одного из своих родников. И вот я на родине. Выкроив из расписания немного времени, попросил у соседей велосипед и выехал за околицу… Как всё изменилось. Практически ничего не узнаю – вместо одной тропы – три накатанных дороги... Интуитивно выбрал одну из трёх дорог. Обочины заросли деревьями – раньше не было. Подъехал к древнему руслу некогда бывшей реки у которой и был родник. Но дорога раздвоились. По какой ехать? Выбрал одну наугад. Немного проехал, остановился. Спрятал велосипед в кусты. Стал ходить по зарослям – искать ручеёчек… Нет... Пошёл по руслу реки – ручеёчка не видать. Очевидно, не та дорожка… Нашёл велосипед, вернулся на развилку. Пошёл другой дорогой, но тот же результат и на другой дороге. Ходил по кустам. Перемазался грязными ветками, нацеплял паутин, в обувь насыпалась травяная крошка… Родника не было. Куда идти ещё – не знаю. Сильно расстроился. Потерял два часа, устал от жары. Стал возвращаться. Еду-еду… Чувствую что-то не то. Вдоль дороги дубы, а вроде, не было. Я заволновался. Поехал обратно… Ага, вот развилка, на которой я запутался. По пути к роднику, я её обогнул пройдя с велосипедом вдоль поля. Поехал, расстроенный обратно. Задумался о временах и жизни… Очнулся от какого-то ненормального крика птиц. Остановился, поднял голову – вороны. Несколько десятков… Но как только я остановился, они замолчали. Я постоял – тихо. Поехал. Вороны закричали опять… Удивившись, вновь остановился. Опять тишина…
Тогда я понял. Они смеялись надо мной. Но нет, скорее они возмущались мной.
Возмущались чем?
Моей наивностью. Я то думал, что только я изменился.
Наверно они возмущались над моим приготовленным «здравствуй Родничёк… Вот и я»… Я почувствовал себя отцом брошенного в детстве ребёнка и приехавшего к нему через сорок лет.
Я ехал под птичий галдёжь, но понимал уже, что не только птицы мне улюлюкают. Может быть вся природа восстала против меня? Не слишком ли быстро я отказался от поиска. И чем дальше я уезжал – тем горьче становилось. И чем больше проходит времени, тем стыднее… Поехать за две с половиной тысячи километров и так быстро отчаяться найти то, что тебе с детства так дорого…