Послушай,
теперь я в каждом теле
вижу суть на самом деле,
я ведь тоже этим стал:
содержащим в листьях плоти
мелодично злой металл,
мягкогрозным,словно море,
имеющим похожий
для страсти,счастья,горя
одинаковый оскал,
улыбку тощих,острых,
невероятно юных скал.
нам лунный луч шлифует,правит
резкость скул,кистей,колен,
и ветер твой как ткань расправит
пышный парус тонких вен...
ах,как огромен легион,
как лик небесных дочерей
походит
на испанский галеон
во льдах асфальтовых морей.
в разрезе каменного брюха,
за кормою тёплой кожи
тьма и дым,
подставив ухо,слушай тоже
шепот ночи:
"брось пальто,поставь поножи
средь людей,машин,обочин,
набережных,мемориалов,
долгой жизни,счастья,прочих
идеалов
есть дорога.
дорога на дно идущая."
я видел,
как нефилимы
с круглыми лицами и телами
шли как цепью,неразделимы
прокуренными коридорами и углами
по холоду,мраку и без причин
среди пожарных,разнорабочих,
останков мам,ткачей,друзей,врачей,собак и прочих,
вопящих в одной печи,
молоды,наивны и горячи.
спирально,словно не знают боли.
а выходили,как дым из камина,
на ужин только объедки соли
с ударною дозою дофамина.
и ни амбиций,ни слов противных,
ни круглолицых,ни позитивных,
из уст французский речитативный,
на рёбрах больше не виснет мясо,
и локон мягкий,как будто ряса,
тягучей массой,речной полоской
пространство-время
как бы пронзает
и,может,после
худой берёзкой
твой образ тусклый
воспламеняет.
они хлопали дверями,не носили рукавицы,
влюблялись моментально и пытались удавиться.
они работали друзьями,они вешались на крест,
посещали институты,
кто не учится-не ест.
их тут полно таких горячих,разветвлённых и гнилых,
остросердечных,огненосных,старых,молодых,
пытающихся отрыгнуть
красиво,страшно
млечный путь.
в блокаде собственных страданий,
татуированных ключиц,колготок,
психических заболеваний,
бронзовых высоток
они были благодарны,друг,
и мне,и прочим докторам
эзотерических наук.
а мы не требуем награды,не охотимся за властью,
нам единственной отрадой будет свет среди ненастья.
и мы осядем,как и прежде,
снегом,пылью на одежде,
через вращающийся винт,
неся напев
dust in the wind.