Марийка. Часть 3

Рыжкова Светлана Николаевна
   Вскоре и Виктор с вахты вернулся. Известия о рождении сына и болезни отца он получил уже на "большой земле", когда готовился к отлету домой. Но ни тому ни другому не придал особого значения и должного внимания.
    Наталья Ивановна, измученная, уставшая и похудевшая за эти дни, вернувшись из больницы, чтобы принять ванну и переодеться, застала сына на кухне, выпивающего с одним из родственников, которые, правда, уже в малом количестве, но до сих пор продолжали гостить.
-Сынок, беда-то какая!- всхлипнула мать, обратившись к изрядно захмелевшему сыну.
-МАМА, привыкла ты все преувеличивать. Мария, говорит, что ничего страшного. И, мол, нечего отца попусту в больнице беспокоить. Вот, я и решил отметить рождение сына -первенца моего. А к отцу, уж, завтра. С утра вызову его шофёра и все вместе съездим.
-Сынок, какой шофёр, какая машина ! Для таких коммунистов, каким был твой отец, нет теперь работы. Сократили его. Безработный он стал , под самую-то пенсию. Так, что нам теперь на тебя одного надо расчитывать, да на мою пенсию.
-Я, что заработал, Маше уже отдал. Она покупками занимается. Ты, ж все  в больнице пропадаешь.-заметил Виктор, опрокидывая очередную стопку, налитую ему и пододвинутую родственничком.
-Деньги нам сейчас очень нужны будут. У отца в сейфе были кое-какие сбережения, да ничего не нашла . Там пусто. Может, в банк унёс. Да без него ничего не выдадут. Только по его доверенности, а он и подписи даже поставить не может. Вот, лекарств импортных дорогостоящих целую кучу надо выкупить.-Наталья зашелестела многочисленными листочками рецептов, доставая их из сумочки, чтобы показать сыну.
-Деньги у Марии возьми. Она в комнате своей с сёстрами покупки примеряют.- кинул ей сын и снова потянулся за очередной рюмкой, протягиваемой ему братом Марии.
-Машенька, мне деньги  нужны  отцу на лекарства,- произнесла Наталья, входя в комнату,-
Виктор сказал, что тебе отдал.
Фразу, она даже и не закончила, когда увидела на кровати многочисленные наряды и украшения, которые примеряли девчонки.
-Укэ ме нешь...- хихикнула одна.
-Какие деньги,- тупо уставившись на свекровь и, подбоченясь, для важности, проговорила сноха,- Виктор дал нам с сёстрами деньги на подарки за рождение сына. Я все истратила.
Горячая жаркая волна снова окатила Наталью, горькие слезы комом застряли в ее горле, негодование вылилось в одну фразу:
-Не пора ли, дорогая, прекращать этот затянувшийся праздник, гостям домой пора бы уехать.
-А, что вы мне тут указываете? Я тоже здесь живу! И вправе делать то, что хочу. Вы, наверное, не врубились ещё в ситуацию, что у нас в стране гласность и демократия. Выйдите из моей комнаты и не мешайте общаться с родными сёстрами.- с визгом, прокричала невестка.
   Наталья Ивановна посмотрела на неё недоуменно и поспешно вышла из комнаты, чтобы не разжигать, уже набирающий силу, скандал. Из-за закрытой двери донестись голоса:
-Чётко, сестрёнка, ты ее отбрила!
-Да, они у меня все здесь сидят.
Наталья не могла представить то место, на которое показала сёстрам невестка. А вот, норов свой она показала. В тихой заводи начали просыпаться до времени спавшие черти. Конечно, все это можно было списать на послеродовой психоз.  Такую травму пережила: ребёнок недоношенным родился. Да, со свекром такая беда. Старалась оправдать выходку Марии саекровь. Сыну об этой сцене она решила не рассказывать, да и он уже к тому времени безмятежно спал в кабинете отца, распластавшись на его диване.
   Наталья Ивановна поспешно сделала все свои дела. Заглянула в свою шкатулочку, которая показалась ей несколько пустоватой, взяла несколько украшений, чтобы отнести в ломбард, а шкатулочку, для верности, надежно припрятала, стыдясь этих действий, но, что поделать,  обстоятельства уже этого требовали. Слегка даже улыбнуласьгорько, представив сцену из известного произведения, когда Шариков со Швондером явились к доктору. Новые времена - новые нравы. Каждый поступает в силу своих нравственных понятий и убеждений. Дела и поступки напрямую зависят от уровня интеллекта отдельно взятого индивида. Каждый живет своей правдой, у каждого она своя, и переубедить в этом бывает трудно, а порой, и совсем невозможно.