И Шуберт на воде, и Моцарт в птичьем гаме,
И Гёте, свищущий на вьющейся тропе,
И Гамлет, мысливший пугливыми шагами,
Считали пульс толпы и верили толпе.
О.Мандельштам
Блаженный Осип Мандельштам…
Дитя душой, наивный гений,
Тот, кто вобрал культуры штамм,
Соткав стихи из сновидений.
Щемящ, как Шуберт на воде,
Игрив, как Моцарт в птичьем гаме,
Идущий всюду и нигде
Звеняще робкими шагами.
Блуждающий средь облаков,
Весенней голубой эмали,
Выстукивая ритм стихов
И пульс толпы в нем ощущая,
Предвидя Дантовы круги,
Нося под сердцем отзвук неба
И причастясь без литургий
К святым дарам огня и хлеба.
Не веря в то, что смерть придет,
Заняв глухую оборону,
Сподобился он в свой черёд
Вписаться в хроники к Харону.
Над зоной солнце по весне
Бутоном распустилось нежным.
Был предан мёрзлый труп земле …
На фене лагерной – «подснежник»…
История стихотворения такова: читала лагерные "Колымские рассказы" Варлама Шаламова и наткнулась на такой момент. Если из лагеря кто-то бежал зимой и замерзал в тайге, то весной оттаявший из-под снега найденный труп называли "подснежником". Вспомнилась трагическая судьба поэта Осипа Мандельштама, которого не смогли похоронить, когда он умер в лагере перед Новым годом... И ещё то, что его хрупкую и нежную душу некоторые сравнивали с подснежником, да и сам он писал:
Я и садовник, я же и цветок,
В темнице мира я не одинок.