На шею воображения накинула мне словно лассо,
Свой возбуждающе красный, пьянящий опасностью галстук.
Глазами, лазурью горящими, меня извлекла ты из плена.
Пастельных постылых будней, поблекших от пепла и тлена,
Когда-то пылавших углей.
Но вновь угольки зардели. Сквозь щель твоих огненных губ
Во внутрь мне ворвался ветер, издав оглушительный звук.
Огнем ему пепел ответил.
А мне вдруг вспомнился случай
О том, как Парис отвергнул,
И мигом сомнений себя не мучав,
Дары Афины и Геры.
Избрал он не власть и не мудрость,
А кровью кипящие вены.
Возможно, что то была глупость…
Он выбрал любовь прекрасной Елены.