Что-то хочется в дебри,
где мрачны в завалах пни…
О, с каким наслажденьем
вопила толпа: «Распни!»
Или ада агенты
подбили людей ПРОСТЫХ?
Милосердны легенды,
как был милосерд и Ты.
И ни сыпи, ни дрожи,
ни корчей: честна рука –
Та, что хворост подброси-
ла в пламя еретика.
Санкта… кто там? Симплици-
тас? Право, страшней врага!
Благочестье на лицах…
Но разве она, карга,
Из печи доставая
горшок каждым Божьим днём,
Не тряслась, завывая,
обжёгшись врасплох огнём?
Но раскинуты руки:
«Не ведают, что творят…»
О, неведенье муки, -
когда она не твоя!
Чьим мечтам снова сбыться?
Кто в «санкта» спешит, так прост?
Наслажденье убийством
в толпе? Это не вопрос
Даже… Недоуменье:
Приятно – раз не меня?
Род людской неизменен.
Природу его понять,
Очевидно, нетрудно:
не ведаешь – сразу свят…
Не дрожали и руки,
которыми Бог распят.
Корнеплоды в кошёлках
умильно перебирать…
Можно жечь разрешённо
и праведно распинать?