Ныряю - и вокруг темно, только слабый рассеянный свет сверху. Сквозь закрытые веки отчётливо вижу это синее сияние. Открываю глаза – и ничего не меняется. Снизу тянет холодом, я чувствую его затылком. Но сверху – тепло, волнами накатывает жар, кончики пальцев, колени, бедра… загорается точка в промежности и тёплый луч бьёт из этой точки вниз, в землю, в горячую магму, в самое ядро. И снизу – ответный луч, проходит сквозь меня, из темечка устремляется в космос. Я как бусина на двух нитках, лучи проходят сквозь меня, пульсируют, слегка раскачиваются, и я плавно раскачиваюсь вместе с ними.
Вверх – и охватывает чувство любви, вниз – и бесконечная печаль принимает в объятья.
Мы виделись с ним два дня, на третий он уехал далеко на восток, а брат увёз меня на Голубые озёра. Машину братишка недавно разбил, так что ехали на маршрутке.
Озеро было очень красивое, северная природа чудесна. Пили виски с колой, жарили шашлыки, болтали. Было хорошо и спокойно, я чувствовала себя счастливой. Дорога, конечно, дальняя, в душной жаркой маршрутке... Но сейчас не о том.
С чего начать? Рассказать, как мы встретились? На Невском толпы людей,
голуби, транспорт, солнце поджаривает асфальт. Я увидела его сразу, он ждал меня уже около часа. Если быть точной, пять лет и один час. Я подошла сзади, прикрыла ему глаза рукой, он обернулся... и люди, и голуби, и солнце - всё это вокруг и мимо, а в эпицентре - мы, стоим, не прикасаясь друг к другу, как в моём стихотворении: побыть в одном квадратном метре - и всё. И больше ничего не нужно. Пошли по Невскому в сторону Зимнего, сидели рядом с Атлантами, заглядывали к ним под туники, смеялись. Потом сидели на лавочке в сквере возле Исаакиевского.
Он спросил, чего я жду от него. Ничего. Правда, ничего! Я сильно хотела его увидеть. Я увидела. Этого было достаточно в тот момент. Он был холоден, но не так замкнут, как обычно. Мне было легко с ним. Он стал смелее, но всё равно робок, как подросток.
Я была одета просто, в джинсы и белую майку, никакой косметики. Сейчас пытаюсь вспомнить, о чём конкретно мы говорили, но, наверное, это не важно. Важно – оказаться вдруг рядом. В конце вечера я лежала головой на его коленях, на лавочке, рассказывала о себе, расспрашивала его. Мы живём разными жизнями. Он работает электромонтёром, выступает в местной самодеятельности, мало читает в последнее время, рано ложится спать. Его младший брат уже женат, хотя ему только 21 год, а сам он встречается с девушкой, и это не первая девушка, и не в первый раз он влюбляется, но полгода отношений - его максимум. Он понимает, что девушки не выдерживают его долго, так как он не реагирует на скандалы, разборки, лишней эмоции от него не дождёшься, а это всех сильно бесит... Вот это, правда, бесит, я - не исключение.
А ещё… У меня раньше были подозрения, что он девственник. Хотя...что за наивность? Все мы когда-то были девственниками. Говорит, что ждал меня пару лет, надоело...
Очевидно, что сейчас эмоции мои сильнее, чем его. Он другой, я помню его иным. Но… тогда мы были подростками.
Мы поговорили обо всём недоговоренном, не сказанном в письмах, обо всём, о чём я хотела узнать. Даже то, что угнетало, что я не могла обсудить ни с кем другим, - с ним смогла и почувствовала, что меня понимают. Стало так хорошо и спокойно! Давно утраченное чувство.
В первый день я держала дистанцию, присматривалась к нему, не могла отпустить накопившиеся обиды. На прощание он обнял меня, и время остановилось, люди исчезли, а солнце стало пронизывать меня насквозь, словно я прозрачная. Накатило такое желание, не пошлое, а такое солнечное желание, что я практически убежала от него. Без оглядки.
Обычно я чувствовала себя сильнее него, словно я королева, а он мой паж.
Сейчас я была несмелой девочкой. Но и ему смелости недоставало. И это было хорошо.
На второй день мы встретились в Юсуповском саду. Катались на лодочках, потом пошли к Исакию, ходили за девушкой-экскурсоводом, шальные от счастья, ничего не понимавшие из её слов. Он всё время как бы ненароком прикасался ко мне, задевал ладонью или плечом. Вы знаете эту ауру взаимного притяжения? Когда двое людей с горящими глазами слипаются душами, им не обязательно сообщать о своём чувстве, вы поймете всё сами.
Потом пошли наверх на обзорную башню, там был ветер, который разгонял жару. Было хорошо, как бывает хорошо от сбывшейся мечты. И было так же больно, как бывает от утраты иллюзии. Он сказал, что не подходит мне, с чем я живо, пожалуй, слишком поспешно согласилась. Так, мы определились, что никто никому ничего не должен, и нет никаких гарантий, что мы когда-нибудь с ним окажемся в постели. Он сказал, что полюбил меня сразу, как увидел, но не сразу это осознал, что у нас связь на многих уровнях, и это имеет малое отношение к физическому миру. Я так любила его в тот момент, упёрлась носом в его плечо, закрыла глаза и стояла так не знаю сколько времени. На крыше собора практически у нас под ногами было написано слово «ВОСТОК».
Я проснулась очень рано, ожидая ощутить тоску от расставания, тревогу или обиду, но ничего этого не было. Была благодарность. Белые ночи заканчивались, за окном, если выглянуть и посмотреть направо, - длинная улица, в конце которой темнел силуэт Исаакия, так красиво. И так обыкновенно.