Замысел медленно реализуется
весенней капелью букв
в рыхлое снежное пространство листа,
впитывающего слова, как губка.
Текст чернеет голой землей,
и под взглядом читателя
тянет первые робкие ростки сюжета,
и расцветает,
обласканный лучами фантазии.