Хорошо, малыш, садись поудобнее и слушай.
В одном селении недалеко от реки Вуокса жила коза по имени Белка, был у неё сынок Яша, и дочери - Маша и Стрелка. Жили они дружно и вели своё хозяйство исправно.
Как и водится в дружных семьях, младшие помогали старшим, старшие учили младших. Жили они душу в душу. Но однажды случилось вот что:
Как-то вечером метель начиналась, зима лютая, морозная стояла на дворе. Кто-то постучался в дверь.
- Кто бы это мог быть? - подумала мать Белка. Яша, Маша и Стрелка притихли. Никто не появлялся в их краях с времени их появления на свет. Они и думали, что будто весь Мир состоит только из реки Вуоксы, да семьи их немногочисленной. Белка была уже старая коза и понимала, что лучше не рисковать. Они занавесили окно и укрепили дверь…
Стук прекратился почти сразу, когда кто-то находящийся за дверьми понял, что изнутри укрепляют засовы. Вечер прошел тихо для Белкиной семьи. Поужинали, почитали на ночь сказки, и легли поудобнее в кровать. Только изредка Белка на мгновение вспоминала о вечернем стуке в дом. Но потом она уснула, намаявшись за день за делами. Уснули все.
Но это так только казалось. Стрелка, несмотря на строжайший запрет матери не подходить к дверям, всё же тихонько спустила ноги с кровати, прислушиваясь к дыханию спящих.
Нет, все спят, уверилась Стрелка, и потихоньку на цыпочках прокралась к дверям. Приложила своё ухо, но ничего не услышала. И только собралась идти обратно в кровать, как тотчас же услышала, нет не стук, а слабое поскребывание по двери, будто кто-то выбился из сил, или сил вместо стука хватало на такое слабое дотрагивание до двери. Насторожилась Стрелка. И шепотом, чтобы не разбудить спящих, спросила, кто там. Тихим и слабым голосом некто попросил хотя бы пустить согреться, хотя, конечно, не мешало бы и перекусить чего-нибудь. Стрелке было ужасно страшно и дверь открыть, и матери наказ не выполнить. Но не помочь кому-то там голодному и, вероятно, сильно замерзшему она не могла.
Она потихоньку попросила подождать этого некто, пока она соберет ему ужин в узелок. Наскоро собрав узелок, положила туда кусочек черного хлеба, луковицу, да картошину, что случайно осталась от ужина.
Подойдя к дверям, она так же тихо спросила: Ты там еще? Тишина ответила Стрелке.
Вот тут-то она не на шутку перепугалась. Может уже этот кто-то замерз совсем...
Стрелка, прямо и имя-то у нее такое стремительное, будто стрела, открыла дверь нараспашку. Не боясь при этом ничего и никого! Когда же она увидела это бедное худое тельце маленького зайчонка, которое распласталось у двери почти бездыханное, то слезы горечи полились из её глаз.
Как же мы могли не открыть этому малышу дверь, почему же не спросили кто там, и что хотел? Почему боялись? Она стремглав схватила малыша на руки и не выпуская его и узелок, который был предназначен ему, бросилась в баньку. Молодец Стрелка, ведь помнила, что дома спят, разбудить их негоже. А банька была натоплена с утра, так и вечером там было еще очень тепло. Растерев малышу тельце, положила Стрелка его на полку, обтерла личико теплой водицей, и села рядышком с ним, держа в своих ладонях его ладони. Слезы горечи от своей глупости текли по щекам Стрелки. Она так хотела спасти зайчонка, что все ласковые слова, которые она знала, она ему сказала, она шептала ему всякие нежности и сказочности. И даже не заметила, как минула ночь. Прилегла она рядом с малышом, чувствуя, что малыш отогрелся, уснула.
Утром, а утро пришло солнечное, ясное, сияющее, морозное, Стрелка и малыш открыли глаза почти в один миг. Как же радостно улыбнулась Стрелка видя живые, уставшие, но сияющие глаза малыша. А малыш, увидя перед собой Стрелку, от которой исходила волна нежности и любви, только прижался к ней крепче.
***
Сказка написана в соавторстве с Куликовой Мариной.