Маме, в День Ее Рождения
Мама моя говорила: "Сыночек",
И музыкой Верности пели органы,
Солнце вставало безлунною ночью,
И Боль оставляла кровавые раны.
Глаза Ее были хранилищем звуков,
Как детский альбом,
Куда прячется Время,
От первого вдоха
До скорбной минуты разбитых часов,
Завершивших падение.
Каждый оркестр играет по нотам,
Но Сила его не дана партитурой;
У каждого скрипки, валторны, фаготы,
У каждого хвори, таблетки, микстуры.
Но взгляд Дирижера,
И кончики пальцев,
Остроконечность тактильного смысла!
Маму мою звали ласково Дора,
Как Врач Она с болью знакомилась близко.
А Люди несли ей в кошелках болезни,
Давали попробовать, чай, полегчает;
И с ними болела, и плакала вместе,
И с ними смеялась, ох, как помогает.
И Верность свою сохранила до гроба,
А Мудрость на самую долгую вечность.
Читаю в газах Ее древнюю Тору,
Которой Нельзя и Не Нужно перечить.
И Я Ей кричу руками, глазами:
"Аидише мамэ, Аидише мамэ!
Мне нужен Твой Воздух
Дай Каплю, Глоточек.
Скажи мне,
Скажи
Мне.
Скажи мне -
С ы н о ч е к!".