Мне всегда помогает определить степень одарённости писателя наличие в его произведениях истинной, добротной детали. Сергей Антонов. // Но малейшая неточность, перебор по части этих деталей, и уже исключена поддержка читателей, знающих предмет досконально. Александр Твардовский. // Читал рассказ. Совсем уже поверил, что хороший, подметив точную строку: «…с мягким чмоком вколов топор в бревно». Свежо! Через страницу читаю: «…он утирает нос, как-то у него это ловко, с мягким чмоком получается». И рассказ для меня померк. Уже не картину вижу, а чертёж. Ярослав Голованов. // Одна фальшивая подробность, одна фальшивая интонация – и всё пропало! Как в дорогом фарфоре вдруг трещинка, тоненькая, с волосок. Автор и книга теряют главное: доверие читателя. Николай Москвин. // Ни одной второстепенной детали, лишней черты. Только суть, экстракт, синтез, открывающийся глазу в долю секунды, когда собраны в фокус, заострены все чувства. Читатель сумеет договорить картину. Дорисованное самим врежется неизмеримо прочнее. Словесный рисунок врастёт в него органически. Вот путь сотворчества художника и читателя. Евгений Замятин. // …не преувеличивать мелочей, не преуменьшать значительного. Блез Паскаль. // Важно всё вместе, а не отдельные детали. Немецкая пословица. // …у Леонардо всё имеет смысл, он не допускал ни одного произвольного, случайного штриха. Иоганн Гёте. // Вот у тебя сказано, что твой герой – декоратор. Ты как это дальше развил? – «Да никак». – Э! Так нельзя. Иван Бунин. // Проведи по свежевыпавшему снегу лыжной палкой – след буквально кричит на снежной целине. Добавь ещё десяток следов, и одиннадцатый ты уже не заметишь. В произведении высокого искусства не может быть ничего лишнего, случайного. И потому каждая деталь работает. Вольдемар Пансо. // Несколько примеров, уместно приведённые в немногих словах, придают мыслям больше веса и авторитетности. Излишек примеров и подробностей всегда ослабляет речь. Люк Вовенарг.