Внуку
Мне говорят: всё обойдется,
мир знает цену той войны,
а я пытаюсь в дно колодца
взглянуть кровавого войны.
А я по брустверу, как бритве,
пройтись пытаюсь босиком,
боясь, всё может повториться
и внук скомандует: "Огонь!"
И я палить остервенело
начну, как в 45-ом дед,
делить несчастные потери,
и, не дай Бог, еще детей
на вражьих и своих подранков,
чья мегатонная слеза
взрывает память беспощадно,
как залпов майская гроза.