Отзови эту мразь с перебоя,
Что словно шлюха мечется в поле,
Что ищет тепла и покоя
От утробья зачатого мрака и боя.
Не твоя она
Не твоя,
А только очи сверкают упрямо
Не обманывай ты себя!
Она твоя!
До последней выжатой капли вина!
Она послушна, скромна и тиха.
Однако умна, но также хитра.
Любой наказ, любую боль,
Она издержит и поймёт.
Привыкнешь больно к ней.
К её покорному, тихому взгляду,
К её без изменено гибкому стану.
И вдруг одолеет тоска.
Почему же она навеки моя?
Ты спросишь её без надменного взгляда
"Что ты так долго скрывала, милое моё дитя?
Не молчи, не надо
Я здесь с тобой наедине
Давно я твой
И признаюсь я сам себе ..."
И словно проклятье звучали слова...
И лик свой в раз преобразит она.
И заржёт и загремит.
И ты увидишь ту же мразь,
Что тихо в горечи с тобой
Звала к себе:
"Пойдём со мной?
Там тихо, убрано как надо.
Там я, твоя рабыня
Навеки ублажу как надо."
И тут она своим надменным тоном
Ты мой родной, куда деваться?
Теперь уж я тебе указ!
И мой ты выполнишь приказ
И только очи я подняв
Увидел тварь...
С изогнутыми пнями, торчавшими из спин чертями
А мне казалось это стан...
И я заржал от страха тайны,
И то что в ней так было распрекрасно.
Вдруг стало мертвенно и страшно.
И я свой взор усеял в те самые глазки,
Что до поры до времени были так ясны
И я заглядывая в них украдкой...
Хочу увидеть мираж на яву,
Но вижу дым и пустоту в серой краске.
Она не та за чьим образом пряталась.
Она тишина, что подкрадывалась.
А ты помнишь её призирал за хлипкий нрав с шлюховатой повадкой?
Она твоя до последней выпитой капли
Она твоё воплощение страхов
Она твой ииду
Она твоя страсть,
Что скоро поглотить тебя смеясь.
Смешно от того что я её создал.
Я ей дал нрав и походку
А она разрослась не на шутку
И в ней я подохну,
Как сука