Апрель шестьдесят шестого.
Император шел с прогулки к экипажу.
Но выстрела грохот немого
Разрушил картину родного пейзажа.
Жизнь государя случайность спасла
За руку толкнули стрелявшего
И пуля над головою прошла,
А толпа окружила стоявшего.
Стрелявшего толкнул мужик Комиссаров,
Жизнь своему государю тем спасший.
Стрелявший же - бывший студент Каракозов,
Поступком своим всю Россию потрясший.
На смертную казнь его осудили.
Себя же считал он мессией.
Дела же сих событий послужили
Началом терроризма по России.
В мае шестьдесят седьмого
Монарх был в Париже с визитом.
Опять повторилось снова,
И дважды чуть стал не убитым.
В открытой карете возвращался с детьми.
В районе Булонского леса всё было,
И два раза выстрелил поляк из толпы.
Желание мести служило мотивом.
На этот раз офицер из охраны,
Вовремя заметив угрозу,
Разрушил террориста все планы:
С размаху толкнув его сразу.
Пули прошли мимо чисто,
И лишь только лошадь убили они.
После суда над террористом,
Ему лишь на каторгу были пути.
Апрель семьдесят девятого.
Двенадцать лет было затишье.
Прогулка дня сего приятного
Для жизни чуть не стала лишней.
От Зимнего дворца недалеко
Заметил молодого человека,
К нему быстро идущего легко
В кармане с малым пистолетом.
Пять выстрелов успел создать,
И пули снова были мимо.
Суд Соловьёву смог издать
Казнь, ставшую народом зримой.
А в ноябре того же года
Решили действовать сообща.
Ребята из «Народной воли»
Ступили в роли палача.
С семьей из Крыма был в пути.
Решили поезд подорвать.
И в три звена они пошли,
Чтобы неудачи оправдать
Подрыв вагонов близ Одессы
Из-за смененного маршрута.
Террористического интереса
Была отложена минута.
Близ Александровска вторая бригада
Готовила запасной план.
Но здесь тоже случилась преграда –
У мины не сработал запал.
Третье звено близ Москвы
Во главе с Софьей Перовской.
Подготовило взрыв на пути,
Спрятав мину бесовскую.
Взрыв был удачен, вагоны взорвали.
Но снова случайность спасла.
Семейный с багажным же поменяли
Из-за поломки близ Харькова.
В феврале восьмидесятого
Еще покушение сделать сумели.
В подвале взрывчатку спрятанную,
Взорвать под столовой во дворце захотели.
Крестьянин Степан Халтурин
Работал в подвале, проклятый.
Он в погребе стены штукатурил
И заодно взрывчатку припрятал
Но из-за задержки с гостем поезд прибыв,
Отложен по времени был праздничный ужин.
Никого из особ не задел страшный взрыв.
Лишь только охрана убита и контужена.
Первого марта восемьдесят первого
Стало роковым для помазанника божьего.
Под божественной защитой был смертный,
В себе ставшим уверенным надёжно.
Был предупрежден о нависшей опасности,
Но лишь пренебрег ею спокойно.
Свои будние планы оставил он в частности.
А план террористов был многосторонний.
Под Малой Садовой заложена мина,
Но маршрут царский изменили.
Бросили бомбу под царскую кабину.
Но все же царя она не казнила.
Осторожность откинув свою
И выйдя из экипажа.
К раненым захотел подойти,
В пьянящем кураже.
Но тут Гренивицкий другой террорист
К ногам государя бросил новую бомбу.
Хоть он и был совсем неказист,
Но стало это смертельным апломбом.
Упав император лишь прошептал:
«Отвезите меня во дворец… Там я хочу умереть…».
От травмы раздробленных ног пострадал.
И ужаса смерти порыва не смог одолеть.
Всех основных террористов
Из Народной Воли казне предали.
На месте же смерти государя
Собор в память всей Россией создали.