Я о том вам расскажу,
Что, практически у каждого
Может сотвориться, ну
И про то, что в этом страшного!
Мужики меня поймут,
От них мне не за чем скрываться,
А барышни пускай прочтут,
Лишь для того, чтоб посмеяться!
Пусть матерят меня они,
Видал я бабью брань в пустыне!
Могу уверенно сказать,
Не испугать меня отныне!
Ведь матершинник я и сам,
А скажет кто – они такие,
Я поддержу, приняв сто грамм,
Ведь все мы рождены в России!
Но эту тему мы откинем.
Я ненавижу оскорблять!
Бать, да плевать, что там в пустыне!
Мне просто нравиться писать.
Всё! Начинаю свой рассказ,
А он – история квартир,
В которых враз, как будто сглаз,
Воной пошел семейный мир!
Вновь плетешь свои интриги,
Зенки вылупила! Ждешь!
Рвешь поваренные книги
И опять бесстыдно врешь!
Ёж, по комнате гуляет,
Собирая на иголки
Диалектику души –
Третью книгу с первой полки!
Волком воет по углам
Коммунального дурдома
Домовой! Сбой всех программ!
Я решил уйти из дома!
Только нет второго дома!
У меня дом лишь один!
Решено! Нам по-другому
Ну никак! Воюем, Дим!
Тир теперь моя квартира,
Под прицелом унитаз,
Возле моего Додыра
Тихо! Комендантский час.
Этот день шальной покончен!
Что там дальше поглядим!
Время… пол второго ночи!
Первый бой закончен, спим.
Открываем второй том.
И я словно Рембо в нем!
В одной руке я с кочергой,
В другой с железною битой,
На пальцах кольца со статьей,
С не бритой рожей, с бородой,
С гранатой в рот, в носу с чекой
И лысой, бритою башкой,
В крестах, наколках. За спиной
ПЗРК и броневой,
ТТ, Макаров. За душой
Пять ЗД-6 и нож большой.
В карманах шесть боекомплектов,
В штанах под тридцать сантиметров.
Сперев кроссовки у чертей,
Приняв три стопки у врачей,
Испив тарена у подруги,
Заняв ножи у Фредди Крюгера,
У терминатора заняв
Шарообразный батискаф,
Приняв медвежью вещь-привычку,
На всякий брать с собой отмычку,
Шагаю, в ванну, чтоб пробиться
И по возможности побриться!
Эх! Застрелиться? Хорошо…
Отбой, покой и тишина,
Но я, хотя б одним глазком,
Взгляну сначала на тебя!
О Боже мой! Святые духи!
На стенку тянет от испуга!
Да лучше б сразу застрелиться,
Чем созерцать тебя, подруга!
Что за кикимора шагает?
В обеих клешнях сковородки,
А морду маска покрывает
Из потрохов тухлой селедки!
Колодки на ноги надела,
Не уж то впрямь от паровоза?
Татуировка на все тело…
По ходу я… и в рака позе!
А голова? А голова!
На голове мои рога!
Ага! Ну всё! Я - терминатор!
В ответ: А я – твой Чебурнатор!
И завязался бой смертельный!
Щемиться поздно, мало комнат!
Она кричит – Мудак постельный,
Я начинаю мортал комбат!
Оттанцевали бой под польку.
Всё ничего, одни «НО» только!
Таится каверзный вопрос
В наших глазах – Что будет дальше?
Мы воевали на износ,
Так, что попробуем без фальши!
Толчок разрушен. Не где сесть!
Разломан стол. Как будем есть?
Разбито ванное корыто!
Теперь где будем мыть копыта?
По кухне слон прошелся будто -
Разбита на прочь вся посуда!
Разбит сервант! Кругом разруха!
И где теперь моя литруха,
Которую я сам забелил
И от греха дальше зашкерил?
Давай колись, куда пропала
Вместе с чехлом моя гитара?
Колись куда схавала ты
Мои любимые носки?
Про остальное мы забудем.
Всего нельзя вернуть, то факт!
И будем снова жить как люди!
Подпишем двусторонний пакт!
Подпишем двусторонний пакт,
Брезгливо плюнем на пол – тьфу!
Под бой кастрюлей крикнем в такт
Да ну её, эту войну!
Да ну её эту разруху!
В такой разрухе стрёмно жить!
Пошлем к чертям эту старуху,
Достанем шнапс и будем пить!
Я поднимаю тост за мир,
Я поднимаю тост за женщин!
А кто отвергнет этот пир,
Пускай козе шурует в трещину!
Еще хочу сказать о том,
Что я люблю этот дурдом!
Ведь были б кем без этих баб мы?
А так и сыты, и опрятны!
Короче так скажу – есть сир,
Я объявлю с сих пор мир!
Рассказ закончен, мир подписан.
От всей души вам мужи, искренне,
Желаю я, чтобы ни в кой
Не начинать войну с женой!