Как запах дождя, будто в осень прогорклый,
Слова наполняли и мучили горло.
А в городе горлиц всех кто-то похитил.
Какой птицелов? И какой небожитель?
И пальцы впивались в свои отраженья,
Как будто искали опоры скольженью
За клетку грудную, за окон решетки,
Где все силуэты не близки, не четки.
Оконная драма в театре воскресном.
Затянуты шторы и сдвинуты тесно.
Как зритель последний всё жду продолженья,
И ты повторяешь за мною движенья.
Ты ищешь опоры глазам и созвучьям,
Но голос мой крыльями снова измучен.
Ослепли глаза без небесного света,
Пусти меня, милый, как слово, на ветер.
Пусти меня, милый, гони меня к югу,
Ведь я заслужила такую заслугу.
Не жги мои крылья, не жди оправданий,
Я птица, я слово небесных скитаний.
А утром найдут за чертой городскою
И будут жалеть, и судить нас тоскою,
Как будто бывает на свете иначе,
Когда кто-то слишком смеется и плачет.