уродился,
первым дыханием,
морщась на свет, залился плачем.
замолк и на долго. к удаче.
воем
сторожевые псы отвечали,
охранявшие близстоящие дачи.
мать говорит, был тих,
с годами крепчало чувство,
что не от них,
да и улица, если честно,
принимала гораздо искреннее
и теплей.
дома душно,
дома тесно.
время подкидывало людей,
дурные поэты учили
не впадать в фальшь
в угоду драме,
на деле все благородство
и прочее
высокое,
чтобы запустить
руку в трусы даме.
романтики,
философы,
наркоманы,
проститутки,
знатоки этой жизни
с пеной у рта в грязном баре,
словно на пьедестале,
выпучивая глаза так,
что становится жутко.
спорят до драки о смыслах,
травят дурацкие шутки.
не смешно.
но
смеялся и пил
вино,
напиток тщеславных богов,
давился и морщился
от отвращения, им наполняя рот,
ведь больше похож на дьявола,
если смотреть с боков.
"отныне ты не один," -
играет пластинка,
мелодия незнакома,
но быстро её запомнив,
все понял.
в мотиве её нет гармонии.
"люблю" -
каждый раз верил.
"ты, только ты
мне дорог," -
чтобы потом узнать,
как на контрасте
сводит
тело,
когда исчезает морок.
пробудившись,
первым дыханием
выдохнул скорбь в перину.
накормил кота,
которому точно нужен,
и почесал ему спину.