Второе воскресенье подряд он ест только воду.
Перетирает меж пальцев соду.
Сжимает под шалью ногу
Скрывает смятенье в глазах.
Вторую среду от марта он ходит лишь с правой и с пятки,
Вдоль кривостей каменной кладки,
Презренно глядя в тротуар.
Четвертую среду он лёгок,
Как пёрышко в турбо-стоке,
Под силой упругой потока, несётся куда-то в даль.
Четвёртый месяц он сжато, чуть сдержанно и необъято
Уходит к истокам куда-то, скрываясь в своих мЫслях.
Краями подушечек пальцев,
По скользко-затертому лаку,
прибарной столешницы гладкой,
Вбивает смесь ритмов в затакт.
Вторую субботу, он как-то измято,
Шпаклюет растрещины содой и мятой.
Стеклянно впиваясь глазами куда-то,
Сквозь зубы вздыхая, так.
Сегодня впервые за марты в трехлетье,
Он морщась снимает очки.
Пусть пальцы трясутся, но взгляд не опущен.
Он счастлив сейчас без причин.
Два виски по сорок, бумажник в кармане
Ухмылкой без связей и сил.
Купюры разлетно и прищур ударный,
Себя, не к себе пригласил.
Сегодня впервые за долгие годы,
Не ночью, он смотрит наверх,
Слепящими солнцами в мутную воду
Фильтруя себя до костей.
А завтра он встанет такой же как раньше,
Но вдруг абсолютно чужой.
Шагая чуть дальше и капельку раньше,
Свернёт и уйдёт с мостовой.
И будет светлее
И будет теплее
И будет все именно Так.
Вторым воскресеньем, поздравит удача
И с временем, за руку,
Всё.