И сон не в сон, когда такая рань,
Что тишина до хруста ощутима.
А ты была пуглива, словно лань
И, словно лань, так трепетно ранима.
Я был с тобой, я познавал тебя,
Как познают неведомое чудо,
И уплывала нежности ладья
Из пункта А и далее – повсюду.
Нас видел Бог и, может быть, хранил
Для нас пока нехитрые секреты,
Когда шипел заезженный винил,
И я искал на ощупь сигареты.
Ты верила в меня, а я в тебя,
Хотя всё было межу нами хрупко,
А за окном, во тьме календаря,
Ночь осыпалась колкой снежной крупкой.
И мы с тобой уснули. Город спал
В тиши своих заснеженных кварталов.
И Бог нас, как детей, поцеловал,
И бережно поправил одеяло…