ЖЕНЩИНА НА КОЛЕНЯХ
(НОВАЯ СКАЗКА О БОГИНЕ ЦЕРЕРЕ И ЕЕ ПОХИЩЕННОЙ ДОЧЕРИ ПРОЗЕРПИНЕ)
Пьеса
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Жанна – женщина на коленях у врат ада
Людмила – дочь Жанны в аду
Виктор – бывший муж Жанны в аду
Варвара – мать Жанны в аду
Врачиха-акушерка - ведьма
Каин - служитель ада
Князь Окаянный – служитель ада
Черт - прислужник Люцифера, исполнитель его приказов на земле
Первый оруженосец – охранник врат ада
Второй оруженосец – охранник врат ада
Люцифер – начальник главной канцелярии ада
Чиновники Люцифера в облике огромных червей
Ангел-хранитель – дежурный у врат ада, курьер
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Сцена первая
Старый забытый канализационный полуразвалившийся колодец, плотно закрытый тяжелой ржавой крышкой, среди густых извилистых корней деревьев неглубоко под землей. Отсюда не видно неба, из черных корней сочится вонючая слизь, которая стекает в дыру в колодце, откуда идет зловонный пар. К колодцу подходит согбенная старуха, опираясь одной рукой на лыжную палку, другой она удерживает на плече лыжи. Это Жанна, которая сбежала из дома и давно бродит по свету, кого-то разыскивая.
Жанна:
Ну вот, я, наконец,
Пришла
Туда,
Куда решила
Идти давным-давно,
Уж и не помню,
Сколько лет
Я по земле ходила
На этих лыжах,
Которые мне
В школе подарили
(гладит ободранные деревянные лыжи)
Они лучше любой
Машины
Меня везли сюда
Через овраги и леса,
К моей кручине,
Теперь готова кинуться
В пучину
Я,
Вот крышку только
Приоткрою…
(Пытается сдвинуть тяжелую ржавую крышку с колодца, но она не поддается. Жанна обессиленно опускается на колени перед колодцем и замирает, опустив голову и углубившись в изучение какой-то свернутой в жгут тряпицы. Слышно, как она молится. Старуха не замечает, что за ней внимательно наблюдают двое мужчин в странных одеждах, похожих на серые больничные халаты. Это Каин, убивший брата Авеля, и Князь Окаянный, убивший своих братьев Бориса и Глеба)
Каин:
Послушай, князь,
Какого черта
(из-за корней появляется красивый мужчина в костюме от Валентино и подобострастно склоняется перед хранителями врат ада)
Сюда приперлась
Эта скомороха?
Как вход она нашла,
Тем более, на лыжах -
По земле?
Ведь неудобно,
Для этих палок нужен
Снег,
Я хоть с Востока,
Но по рассказам
Тех,
Кто здесь
(показывает пальцем в колодец)
Любитель спорта,
Знаю –
Что лыжам нужен снег!
Князь Окаянный:
А спросим черта.
(Внимательно смотрит на разодетого красавца)
Где был, почто
По магазинам ты ходил,
Иль мало нагрешил?
Бутики обобрал,
Ну стыд!
Тебе ж пристало
Ходить под
Красным одеялом,
А ты?
Зачем напялил шмотки
Черные от Валентино,
Скажи?
А бабку эту пропустил,
Не бдил,
Не путал ей дорогу,
Ее б в бутик ты
Затащил
И защемил карге бы ногу
В сапог до самой ржавой попы…
(Морщится)
Теперь что делать
С этой Мотрей?
Она ведь молится!
Каин – (черту):
Ты подойди,
Попробуй,
А мы посмотрим!
Черт (отходя подальше от колодца):
Я каюсь, каюсь,
Господа!
Давайте сделаем мы просто –
В колодец скинем бабку –
Все дела!
Каин:
Один ты глуп,
Как сто чертей!
Куда же мы ее
Посадим, плут?
Князь Окаянный (усмехаясь):
Может, к геям,
А, лучше - к проституткам,
Вот там ее и ждут
С ее молитвами!
Ты, правда, идиот!
Черт:
Хи-хи!
Каин:
Вот ты - дурак,
Как на тебя не посмотри!
Там, наверху,
Ты в этом одеяньи
Прочистил стольким
Женщинам мозги,
Которые теперь
Здесь пребывают с нами,
И это хорошо,
Признаю,
Но как же одного
Не понимаешь –
Ты –
Там
(показывает в колодец)
Подсчитаны все грешники
С земли до одного,
И трогать никого
Нельзя нам даже
Пальцем,
Менять местами,
Тасовать…
Как будто картами
Играем
За покерным столом!
Подумай ты,
Хотя б рогами –
Что выйдет из того?
Каин:
Хорошего не выйдет ничего!
Начнется бунт,
Содом,
Там место каждого – свое,
Его же не отдаст никто,
В сумятице
Перевернется все,
А что такое ад,
Коль он неуправляем?
Полезут все наверх
Делить места,
Начнут переползать
Туда-сюда,
Нарушат иерархию
Всех подземелий
Континентов…
Черт (задумчиво):
Круги станут квадратами?
Каин:
Да!
Откуда же тебе
Это известно,
Признавайся!
Проник ты к тайным
Документам
Люцифера?
Черт:
Все просто, брат:
Сказала так она!
(Показывает на молящуюся старуху)
Каин:
Она откуда знает?
Черт:
Училка, брат, она,
Наверное, про алгебру
Болтает
И теоремы вычисляет
Квадратами,
А не кругами,
Как странно,
Не вы услышали,
А я…
Князь Окаянный:
На что ты намекаешь?
Что нам две тыщи лет,
А мы и алгебры не знаем,
Глухи, слепы…
А ну, слетаем,
Милейший плут,
Мы вместе к Люциферу,
Послушаем, что скажет
Нам хозяин,
Но я тебя предупреждаю:
Теперь на двести лет
Твоя одежда –
С печки одеяло!
Уж я-то знаю,
Как повелитель награждает
Такие чертовы проделки!
(Появляются два стражника и со страшным скрежетом отодвигают крышку канализационного люка, куда тут же проваливаются Каин, князь, черт и сами стражники. Старуха же продолжает стоять у колодца на коленях и молиться)
Сцена вторая
Ад. В девятом круге сидит его главный распорядитель Люцифер, вмерзший хвостом в лед.
Люцифер:
Что за несносное
Событье,
Кому там вздумалось
Молиться
У наших черных врат?
(обращается к Каину)
Ответь мне, брат!
Каин:
Мой господин,
Вот этот дуралей
(показывает на черта)
Какую-то старуху
Пропустил
К вратам,
Еще и предлагает
Ей место дать в аду –
Совсем бесплатно!
Она ж ведет себя
Довольно странно –
Пришла на лыжах
По земле,
Упала на колени,
Молитвы шепчет
В тряпку!
Такого я не видывал
Нигде…
Князь Окаянный:
Сама пыталась
Приоткрыть врата,
Чтобы войти сюда…
Люцифер:
Зачем же ей обитель ада?
Каин:
Но мы не разговаривали
С ней!
Без вашего приказа…
Князь Окаянный:
Через молитву
К ней нам не пройти,
Она же произносит
Постоянно
Слова,
Которые вот-вот
Откроют ей врата!
Люцифер:
Да, странно!
Но это не беда,
Коль заглянет она
Туда, куда живым
Заглядывать не надо.
Обратно все равно
Ей ходу нет!
Князь Окаянный:
Да, бабка еще та,
Конечно, можно
И пришить –
Она одна,
Не то что двое
Братьев у меня,
Борис и Глеб,
Да порознь
В своих укрытьях.
А тут – сама пришла
И встала на колени –
Вот так и просится
Убить!
Каин:
Да, да!
А лыжи, может,
В жертву принесла,
Чтобы кому-нибудь
Тайком всучить
Из наших чемпионов…
Люцифер:
Но что же она хочет?
Черт (задумчиво):
А, может, просит,
Того,
(показывает пальцем наверх)
Кто наверху сидит,
Чтоб наше учреждение
Закрыть?
Сейчас протестов много –
Кто просит за собак,
А кто – за волков,
За тигров тоже
Сторонников хватает
Тут и там,
За осьминогов,
За то, чтоб быстро
Ездить по дорогам,
Налоги не платить,
А главное, сейчас там
(снова показывает пальцем наверх)
Все, буквально все –
За бомбу,
Которую взорвать –
И ад наш переместится
С земли
Совсем в другие
Катакомбы,
Потом нас там ищи –
Длинна будет дорога…
Каин:
А каковы убытки!
Люцифер:
Вы слишком далеко
Зашли
В своих сомненьях,
Не поговорив
Со странной нашей
Гостьей.
Я предлагаю
Все-таки поговорить.
Каин:
А как?
Люцифер:
Сними одежду с черта,
Коль сам он виноват…
Черт (тихо)
Так и вышло,
Как Каин говорил!
(раздевается)
Каин (беря одежду):
Фу,фу, как надушился!
Черт (с раздражением):
Порадуешь старушку
Ароматом
От Армани!
Каин:
Вот это-то
Безумной надо!
Люцифер:
Кончайте пререкаться!
Идите все наверх
И начинайте
Притворяться.
Что делать – вам известно!
Князь Окаянный:
Уж лучше б придушить
Молельницу…
Каин:
Ударить камнем,
Голову разбить!
Черт:
Нет, отравить,
Вот этими духами
Вокруг все окропить…
Каин:
От этого мы
Сдохнем сами!
Тебя бы утопить,
Чтобы не путался
Ты под ногами!
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Сцена первая
Рядом с колодцем вдруг появляется трехэтажное здание. Вокруг него асфальтированные дорожки. Цветы на газонах. У входа – припаркованные дорогие иномарки. Из одной выходят трое молодых красивых мужчин. Двое - в костюмах от Валентино, испускающих тонкий аромат духов, один – в красной униформе охранника. Не подходя к старухе, которая по-прежнему молится на коленях, они вежливо окликают ее.
Князь Окаянный:
Гражданочка,
Старушка,
Здесь храма нет,
Почто ж вы
Тут молитву завели
На сутки?
Черт (выступая решительно вперед):
Бабуля, не положено
Стоять у учрежденья
На коленях,
Вы если на прием,
То без моленья
Просто запишитесь
В очередь
У нашей секретарши
Валечки Сергеевны,
Она – сама всем доброта
И выслушает и горести
И просьбы ваши!
Ну, ну, вставайте!
Каин:
Пойдемте, дама,
С нами!
Мы вас напоим чаем
И даже
Жалобу зарегистрируем
Мы сами!
Не канализация ли
Дом ваш заливает?
(князю и черту тихо)
Берите же ее,
Чего вы встали!
(Князь Окаянный и черт подходят к старухе, при этом у князя начинает дымится брючина, а у черта штаны прогорают на месте спрятанного в них хвоста. Они отскакивают обратно, потирая обожженные места)
Черт:
Иди, тащи ее ты сам –
Там в тряпке, видно,
Крест,
Куда уж нам!
Каин (подумав):
Вы, госпожа,
Прервали бы молитву,
Чтобы поесть-попить
Водицы,
У нас она святая,
Из ручья…
Жанна (вдруг переставая шептать, но не поднимая головы):
Да?
Тогда бы принесли,
Сюда,
Я чувствую,
Добры вы господа,
Коль столько времени
Жалеете меня,
Воды мне принесите,
Но встать я не могу,
Простите,
Стоять здесь на коленях –
Мой обет,
Сюда я добиралась много лет
Из дома,
Уж сколько их прошло –
Не помню!
Как хорошо,
Что лыжи помогли –
Отрада юных дней моих!
Черт:
Простите,
Дама,
Вы скажите,
Откуда вы пришли?
Где ваша мама,
Где близкие живут
И почему покинули
Вы их?
Быть может,
Нужен вам приют,
Так мы организуем
(зовет)
Валя!
Жанна (шепчет обессиленно):
Воды, воды!
Зачем напомнили про воду вы?
Теперь нутро мне
Жажда жжет,
Усилились страдания мои,
Последний час уж, видно,
Недалек!
Каин (тихо):
Ну нет, так не пойдет!
Что толку будет
С мертвечины?
Разборки по душе
Гораздо хуже,
Тягомотней,
Чем с живыми.
Сейчас мы тут одни –
Одной командой,
А если белые слетятся,
Такое образуется
Собранье!
Нет, нет и нет!
Проблемы ада
Должны мы порешать
На месте моментально.
Черт – воду мне!
(У черта в руке появляется длинная палка, на конце которой закреплена пивная кружка с чистой водой. Он осторожно протягивает ее Жанне. Она берет и жадно пьет)
Каин:
Твои порочные привычки
Прут отовсюду –
Не мог найти сосуд
Приличней,
Чем кружка из пивнушки,
Которую стащил вчера ты,
Плут!
И ничего себе – водичка
С вонючим привкусом хмеля,
А обещали из ручья
Святого
Дать напиться...
Черт:
Да что такого?
Ей не впервой
Подобной пользоваться
Кружкой,
Ее супруг их постоянно
Воровал в пивной
И приносил домой…
Каин (хватая черта за грудки):
Постой, постой,
Откуда информация?
И почему от нас
Ты сведенья скрываешь?
Предательство мы
Очень поощряем,
Особо негодяев
Награждаем,
На нас хотя бы
С князем посмотри,
Спустя тысячелетья каковы!
Но ты – не мы,
Ты – господин,
Ты должен выше быть!
Черт (отрывая руки Каина от себя):
Да отцепись!
Курьер мне передал,
Пока в корнях
Я избавлялся от прожженных
Дыр,
Вон он стоит,
Записывает все в блокнотик
Белый,
Иль до сих пор
Вы не заметили
Его блестящих крыл?
Князь Окаянный (всматриваясь в заросли черных корней):
Ах, этот,
Веками ошивается он тут
В своих пуховых эполетах,
Подсказчик всем, кто
Наверху,
Конечно же такой,
Как ты, он плут!
Все служит, служит,
А не выслужил
Хотя бы кабинета,
Чтобы в корнях
У нас
Свои не пачкать эполеты!
Каин:
А жаль, что неподкупен!
Он мог бы подойти
К старухе,
Ему ее молитвы нипочем,
Да ведь не сманишь
И жемчужным калачом
Его на нашу сторону,
Вот дело в чем!
Черт:
Тогда
Время спектакля
Наступает,
Господа!
Смотрите, Валя,
Наша секретарша я –
Ну как, похож?
Князь Окаянный:
Из всех публичных наших
Дам
Одна б
Лишь подошла,
Все остальные – просто хлам!
Чтоб их облагородить
Хоть слегка,
Казну придется растрепать
Дотла!
Черт:
Ну вот еще –
Зачем же деньги
Учрежденья тратить,
Когда могу я сам -
И тут же - все уладить?
(Ласково обращается к Жанне)
Как вас там,
Женщина, старушка,
Пойдемте к нам,
И захватите кружку,
Мы вам еще воды нальем,
И чаю вскипятим,
А захотите – кофе,
Вы силы растеряли на дороге,
Мы вам поможем!
Жанна ( поднимает глаза, внимательно смотрит на секретаршу и вдруг ласково улыбается):
Валюшка, ты ли это?
Как молода
И хороша,
Так сколько тебе лет-то?
Мне, значит, семьдесят,
Тебе, выходит,
Столько ж?
А выглядишь –
На двадцать!
Конечно, от хорошей жизни
И в семьдесят
Сегодня выглядят на тридцать.
А моя Людка,
Да ты знаешь…
Скажи, как ты тут оказалась?
Каин (тихо):
Черт, ты дурак,
Всегда я говорил,
Тебе нельзя
И крошечного дела
Доверять!
Как только отлетим мы в ад,
На голову твою
Спущу я сотню валентин,
Тебя защекотать!
«Валентина»:
Какие семьдесят,
Бабуся,
Я внучка той,
Которая была подружкой,
Теперь ушла, бедняжка,
На покой,
На вечный,
А мне, вы правильно
Сказали – двадцать пять
Князь Окаянный (хмыкает, еле сдерживая смех, шепчет):
Сказал бы честно –
Две тыщи двадцать пять,
Вот леший!
Жанна:
И все-таки,
Как ты сюда попала?
«Валентина»:
Да никуда, бабуся,
Я не попадала –
Взгляните –
Это же контора наша,
Или уже забыли?
А в километрах двух
Ваш дом…
Жанна (горестно):
А Людка-то моя
Пропала!
«Валентина»:
Сбежала?
Жанна:
Умерла.
Скончалась,
И без покаянья
За все великие грехи свои!
Ну ты же знаешь…
«Валентина» (тихо в сторону):
Я знаю?
Интересно, что?
Какие-то ужасные грехи…
Но чем они ужасней,
Тем все для нас прекрасней!
(Каин и Князь Окаянный подозрительно прислушиваются к бормотаниям черта)
Каин (еле слышно сквозь зубы):
Дурак,
Ты философию не разводи,
Тебе она не по зубам,
О дочери спроси,
Да не тяни!
Черт (обращается к Жанне):
Но у колодца тут
Зачем сидите вы?
Оттуда запах серы –
Туда отходы из
Конторы
Сливаем мы.
Не лучше ль отойти?
Жанна (громко):
Нет!
«Валентина» (вздрагивает):
Ну нет, так нет,
Я и отсюда все услышу,
Про дочь вы расскажите,
Пока вам кофе принесут
К колодцу…
Жанна:
Не может быть,
Чтобы не знала ты
Моей истории позорной!
Сбежались на нее,
Как на навоз –
Московские слетелись
Режиссеры,
Они кино снимали,
Писатели писали,
И журналисты прискакали,
И все мне лгали,
Обещали –
Помогут стыд мой скрыть,
А сами
Всему честному миру
Рассказали…
(Молчит, о чем-то раздумывая, потом продолжает):
Не все они узнали.
«Валентина» (напрягается):
А что же вы скрывали
Кроме того, что
Дочь свою искали
По поездам
Да по дорогам,
В машинах дальнобойщиков
В кабинах сзади?
Жанна:
Рассказывать тут долго
Надо,
А в горле
Снова пересохло,
Водицы бы испить
Немного.
(Протягивает «Валентине» кружку. Черт осторожно хватается за палку, к которой она привязана, и передает Каину. Тот возвращает кружку, наполненную водой. «Валентина» протягивает кружку Жанне)
Жанна (принимая воду):
Я вижу, все вы
Брезгаете мной,
Коль палкой воду подаете,
Хотя совсем мы незнакомы.
Напрасно это -
От дочери не заразилась я...
Черт (тихо):
Вот это зря!
Жанна:
Но как деревня
Ненавидела меня,
Когда случилось это горе!
Готовы были растерзать
За то невинное дитя,
Которое украла
Дочь моя!
Она уже тогда
Заразная была!
Дитя искали,
А мать ребеночка
Шесть суток не спала
И на ногах стояла,
Все у окна ждала,
Чтобы дитя отдали
И покормить она его
Могла!
И чудо – за все шесть
Страшных этих дней
В грудях ни капли
Молока-то не пропало!
Господь хранил
Питание младенцу…
«Валентина» (нетерпеливо):
Ну эту-то историю
Я знаю,
Младенца отыскали
И забрали,
Вернули матери,
Кино всем показали,
А дочь сбежала,
Только неясно –
Зачем ребенка-то украла
Плечевая?
(Каин сильно толкает "Валентину» в бок, шипит)
Каин:
Дурак,
Остановись,
Слова-то подбери,
Ведь с матерью
Преступницы
Ты говоришь!
Черт (потирая бок, шипит в ответ):
Преступницу я одобряю,
Я прямо уж влюблен
В нее,
Но не могу же я
Внезапную свою
Любовь
Здесь показать старухе
Нам на проруху!
Пусть думает, что я-
Как люди
Из ее деревни-
И подобаюсь этой
Злобной черни!
Жанна:
Рожать ей было нечем –
Прогуляла она
Свою девичью честь,
Здоровье потеряла.
Но не об этом речь.
Причина тут – не плечевая,
Совсем, совсем
Другая.
Но никому
Ее бы я
Не рассказала…
«Валентина»:
Даже попу?
(назаметно плюется)
Тьфу, тьфу!
Жанна:
Пыталась рассказать попу,
Да с первых слов моих
Пришел он в ярость
И прогнал меня
Из храма.
И вот тогда решила я
Сама дойти туда,
Где мучается
Дочь моя,
И отмолить ее
У ада!
(Из черных корней выходит ангел-курьер в одеждах монаха и приближается к Жанне. Каин с изумлением наблюдает эту картину)
Каин:
Смотрите-ка, пернатый
Сам подходит к аду,
Он исповедовать решил
И получить награду?
Услышим ли мы
Исповедь отсюда?
Черт, включай
Свой слух!
Черт:
Не надо.
Курьер мне все расскажет,
Тут дело общее у нас,
Предвижу я большое
Совещанье
Вот в этом самом зданье.
Я предлагаю
Всем войти туда
И что-то съесть.
Каин:
Ох, только
Ливера не надо!
Отрыжка от него –
Такая гадость…
Черт:
Тогда тебе плечо!
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Сцена первая
Неизвестный в черной монашеской одежде медленно подходит к молящейся Жанне.
Монах:
Так истово ты молишься-
Зачем?
Грехи ты хочешь искупить
Или унять страданья?
Жанна:
О, господин священник,
А я вас не признала!
И думала, сантехник
Пришел меня прогнать…
Монах:
Ты называй меня монах,
Я тут живу в корнях –
Отшельник.
Жанна:
Да, господин монах,
Я тридцать лет
Искала ада,
Блуждала по свету,
И вот нашла,
Нашла врата,
Куда попасть мне надо,
Там дочь моя
Горит в огне,
И я хотела б отмолить
Хоть часть ее мучений,
А если надо облегчить –
То встать с ней рядом!
Поэтому прошу врата
Открыть,
Меня впустить!
Монах:
Земную жизнь пройдя до половины,
Ты очутилась в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины.
Каков он был, о, как произнесу,
Тот дикий лес, дремучий и грозящий,
Чей давний ужас в памяти несу!
Так горек он, что смерть едва ль не слаще.
Но, благо в нем обретши навсегда,
Скажу про все, что видел в этой чаще.
Не помню сам, как я вошел туда,
Настолько сон меня опутал ложью,
Когда я сбился с верного следа…
Жанна:
О, господин монах,
Хоть я стара,
Но помню Данте,
Да,
Я ведь учительница-
В сельской школе
Я математику вела,
Но Данте помню.
Только к чему слова
Великого певца
Средневековья?
Ведь путь-то я нашла,
Хотя был страх во тьме,
Не спорю,
Но ужас обуял меня
Тогда,
Когда жила я дома
У себя,
Должна
Была бы быть
Всему довольной.
Был муж, была семья,
Красавицею дочь была!
Но вот пришла пора,
Когда
В том доме ужас
Обуял меня
И призрак стал ходить
Ко мне в ночи,
Показывать картины
Ада,
Которые нас ждали
Всех!
А как случилось горе, горе, горе,
Осталась я одна,
И вот – ушла.
Конечно, быстрей
Попасть бы было в ад –
Висеть за шею
В петле на двери,
Но тогда
Я б превратилась
В эти корни -
Ведь так трактует Данте
Потустороннюю судьбу
Самоубийцам, да?
Не выполнила бы я
Своей сегодняшней
Задачи –
Дочь отмолить мне надо,
Вы понимаете меня?
Монах:
Не надо верить призракам,
Они так много лгут,
Чтобы развлечься по ночам.
А Данте текст привел
Я не случайно:
Земную жизнь свою
Пройдя до половины,
Ты очутилась в сумрачном
Лесу,
Найдя врата, которые искала.
Но ты полжизни ошибалась,
Бродя по дальним берегам –
Ты дома, Жанна, оказалась –
Ведь ад был рядом с ним
Всегда!
Ты этого не знала.
Поэтому одна ночами тосковала
И призрака звала,
Он обманул тебя,
Играя –
Задача у него такая...
Пока потусторонний мир
Не для тебя,
Поэтому тебе его
Понять нельзя,
И надо разобраться нам,
Где и когда сама ты согрешила,
Чтобы попасть туда,
(показывает рукой на крышку колодца)
Куда ты тридцать лет спешила,
А перед этим сорок лет
Была совсем близка.
Жанна (покорно опустив голову):
Что сделать я должна?
Монах:
Остепениться
В своем стремлении
Дочь грешную извлечь
Из пепелища.
Жанна:
За что же мне молиться?
Монах:
Молиться Богу,
Чтобы спас твою он душу.
Ведь ты готова
Обменять ее вот тут же
На душу грешной дочери.
Свою готова кинуть в ад,
Чтобы дочернюю
Сюда принять?
Ведь так?
Жанна:
Да, так.
За это и молюсь!
Монах:
Кому?
Ты просишь Люцифера
О спасенье!
Он слышит, он смущен,
Поверь мне,
И сжег
Тебя он на земле бы,
Если б не одна тряпица
У тебя в коленях.
Что это?
Жанна:
Крестильная пеленка,
Распашонка,
Чепчик,
Детский крестик, –
Все от того ребенка,
Которого украла дочь,
А я крестила в храме,
Словно внука!
Когда его нашли у нас,
Его отец хотел убить меня,
Едва-едва
Остановили,
И бросил он тогда
Все эти вещи,
Которые ему
Протягивала я,
Прощения просила,
В лицо мне!
С тех пор все вещи малыша
Из церкви
Для меня святые,
И с ними
Не расстанусь я!
На них молюсь,
У них прощения прошу
И на груди ношу,
Как будто новорожденную
Дочь свою!
А, знаете, мой господин
Монах!
Я родила ее в ночь
Всех Святых,
Когда рожать нельзя,
Я чуть не умерла,
И деревенская врачиха
Так кричала
Мне прямо в ухо –
Что она мне не нужна
И чтобы я ребенка отдала
Ей…
Монах:
Той,
Которая те
Роды принимала?
Жанна:
Да,
Но я молчала,
Сил у меня тогда совсем
Не стало,
Я засыпала,
А девочка моя кричала…
Наутро врачиха позвала
Меня
И показала моего
Ребенка,
Голенького,
Без покрывала,
Меня так что-то испугало,
И вдруг я в обморок упала,
Очнулась на кровати…
Оказывается, сутки отсыпалась…
Монах:
Врачиха ведьмою была.
В больницах, Жанна,
Никто не знает,
Чем занимаются врачи,
Когда не понимают,
Как лечить.
Средь них есть настоящие
Знахарки,
А есть и ведьмы.
Опасно вам там жить –
Между и тем
(показывает наверх)
И этим…
(показывает на колодец)
Во власти всевозможных
Чародеев!
Ребенка у тебя
Злодейка все же забрала,
Не подменила, нет,
А наградила
Своею грязной силой,
Которую никто не смог бы
Одолеть,
А ты всю жизнь ей посвятила,
Лелеяла, кормила
Грудью…
Жанна:
Грудь мне она
Изгрызла
До мяса,
Но я
Терпела –
Безмерно полюбила
Свое дитя…
Монах:
Тебя
Не слушалась она,
Считай, с пеленок…
Жанна:
Ну да,
Отца она любила
Больше.
Монах:
Сама расскажешь дальше?
Жанна (опустив голову, тихо):
Зачем, я вижу,
Вы сами знаете,
Кто вы?
Зачем пришли к вратам -
Терзать меня?
Так я истерзана,
Что не почувствую,
Хоть станут резать
Мне тело на куски!
Монах:
Ты, Жанна,
Замужем за чертом
Побыла,
Хотя его ты не любила,
Но за кого в деревне
Девушкам идти в супруги,
Когда мужчины
Убежали в города?
Вот и решилась –
За богатого отца
Подруги,
Жена которого скончалась
Как-то вдруг,
А мать-то каждый
День кричала,
Что выгонит,
Коль не войдешь ты в дом
К начальнику,
Не так ли?
Жанна (тихо):
Так…
Монах:
Ты, Жанна,
Почему не убежала,
Пошла на грех
Вступить в брак
С нелюбимым?
Спасти себя пыталась,
Но вместо этого
В капкан попалась
К чертовщине
И всего лишилась.
И дочь ты сразу потеряла,
Гораздо ранее того,
Когда она
По поездам шаталась
И сифилисом заражалась…
Жанна:
Теперь я это знаю,
И знала мать моя,
Я их обоих
Проклинаю –
И совратителя отца,
И ту, которая мне
Матерью считалась,
Но ради выпивки
Чертям всю душу продала
И дочь мою сгубила!
Все, больше не рожала я,
В кулак зажала сердце
И молчала,
И только постоянно
Дочь искала,
Чтобы хотя бы насмерть
Не пропала!
Монах:
Второй твой грех –
Из школы не ушла,
К чужим ты детям
Прикасалась,
Учила их,
Хотя учить могла
Лишь чертенят в аду,
А ты директором
Вдруг стала,
Вот каковы
Грехи твои...
Жанна:
А где в деревне
Вы найдете
Учителей?
Российская деревня – хлам,
Разбитая на щепки,
Врачи там – ведьмаки,
Учителя – ну сами видите
Всё вы!
Монах:
Не в этом дело, Жанна.
Людей обманывала ты,
Прикидываясь добронравной,
Чужих детей же
Ненавидела и
Не желала им добра,
Они же гибли
В твоих руках,
Испачканных домашними
Чертями!
А ты же им преподавала…
Лукавство и обман
Невинных –
Твой тяжкий грех!
На этом мы простимся,
Но продолжай молиться
Здесь -
Вдруг что-то и решится?
Крестильную пеленку
Береги,
Быть может, пригодится…
(Тихо, в сторону)
А я пошел наверх!
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Сцена первая
Буфет в здании рядом с колодцем. Каин, князь Окаянный и черт сидят за столом, обедают. На тарелках – стейки с кровью. Вдруг сумерки обливает свет, но тут же гаснет.
Каин:
Ну, полетел
Пуховый наш курьер
Докладывать
Начальству,
Что узрел
У наших врат.
Князь Окаянный:
Уж наш-то,
Представляю, рад –
Пора и нам
Предстать пред
Его очи!
Черт:
А как же пролетим мы
Мимо этой бабы?
Она ведь молится,
С коленок не встает!
Каин:
Вот первый полетишь,
И если не сгоришь…
(Он обрывает речь и растерянно смотрит, как черт разрастается в чудовище и нависает над ним и князем, обливая их липкой мерзкой пеной из пасти)
Черт:
Забыл, с кем говоришь?
Я не сгорю, тебя спалю!
Ты кто в аду?
Лишь маленькая мышь,
Лишь жалкий грязный лоскуток
От тряпки памяти,
Сюда тебя приняли
И твоего дружка-
Как кукол для игры,
А вы –
О чем подумали,
Ослы?
(Выставляет вперед огромную ногу в красном сапоге)
Лизать мое копыто
Недостойны вы!
Передо мною – на колени,
Быстро!
Забыли
В ребрах вы крюки,
Смолу на задницах,
В клубки сплетенные
Кишки?
(Каин и князь Окаянный падают перед чертом на колени)
Вы тут – на вечное изгнанье,
А наказанье
Осуществляем только мы!
И как бы не были
Нам симпатичны
Ваши мерзкие грехи,
Вы мзду свою еще
Не получили,
Еще у вас все впереди,
А вы подумали,
Что вас простили?
Вы - шутники,
Здесь не прощают,
Не исповедуют,
Не причащают,
Вино дают из крови
Только для печали
На веки вечные,
Чтоб обо всем вы
Забывали,
Любя свои грехи,
Тогда костры не остывают…
В аду раскаявшихся
Награждают
Лишь новой пыткой,
Болтуны,
Людской род
Истребляем мы
Без устали,
И от его мучений
В нирвану мы впадаем
Вы поняли,
О чем сказал я?
Каин (покорно):
Да, господин,
Мы виноваты
И прощения не просим,
Куда вы скажете,
Туда пойдем,
И что прикажете –
Тотчас исполним!
Черт (уменьшаясь в размерах, насмешливо):
К воротам быстро марш,
И мимо бабки – лётом!
Нам Люцифер расскажет,
Что и как,
Давно он слушает
Все эти бредни
На корнях!
За мной, братоубийцы,
К делу!
Сцена вторая
Ад. Резиденция Люцифера. Перед ним стоят чёрт, Каин и Князь Окаянный.
Люцифер:
Прослушав разговор
Монаха с Жанной,
Я понял – нам опасна
Учительница эта.
От врат она не отойдет,
Но даже если и умрет
Тут на коленях,
Нам толку мало –
Она вся в символах
Всевышней власти,
И, значит, Жанна не моя –
Пока…
Вся в том беда,
Что вдруг она войдет
Сюда
С крестильною пеленкою
Мальца,
Украденного дочерью
Негодной,
Которая бессрочно
Тут у нас
Назначенное наказанье
Принимает.
Тогда что будет с нами?
Черт:
О, господин,
Представить страшно!
Однако
Блудница эта
Вполне довольна,
Поскольку пребывает
Рядом с чертом,
Папашей родным, то есть,
А также с бабкой –
Полуведьмой.
Люцифер:
Их не сожгли, еще?
Черт:
С своим чертякой
Так они срослись
Задами и грудями,
Что их не разделить,
Вот если разрубить…
Каин:
Прошу прощенья,
Повелитель,
Хочу я слово вставить:
От той блудницы мало что
Осталось,
Ни зада, ни грудей
Уж нет у ней –
Ошметками лишь
Кожа на костях,
Еще кишка прямая
Тянется,
Как пуповина,
И к бабке, и к отцу,
Оттуда пьют они…
Князь Окаянный:
Как это ей к лицу!
Люцифер:
Учительница Жанна
Сама не понимает,
О чем меня там умоляет,
У врат,
Хотя, что взять с учителей?
Полно их у меня
Тут в преисподней,
Но ни один грехов своих
Не понял.
Считают – раз учитель,
То он прав всегда!
Каин:
О, это правда, да!
Вот, помню,
И меня учили…
Но что нам делать,
Повелитель?
Инцест, разврат
И похищение ребенка,
Свалили все на нас,
Хотя видны проделки
Чёрта,
Который к людям этим
В дом попал,
А дело не доделал,
Из-за его неловких
Действий
У нас грядет скандал!
Люцифер (недовольно):
Хотя тебе не обсуждать
Проделки
Штатного работника,
Сам ты не будешь
В нашем штате никогда!
Однако, прими участие
В событьях дальше,
Поскольку Жанна –
Человек –
Пока что,
Как ты, когда-то,
А нам психолог нужен
В штате ада.
И как знаток породы этой,
Ты скажи:
Готова ль Жанна
Пожинать плоды
Чертовского обмана,
Готова ли увидеть
Останки дочери –
Блудницы
В таком кошмарном виде?
Каин:
Мой повелитель,
Спасибо за доверье,
Я полностью уверен:
Она – готова,
Готова даже к ней
Присоединиться
И разделить ее ужасное
Существованье здесь,
Она считает –
Тем облегчит
Ее страданья!
Люцифер (вздыхает):
Вот он,
Известный человеческий
Инстинкт:
Ни одну мать
Не убедишь
Ни словом, ни делами,
Что нужно отказаться
От детей-чертей,
И если даже у нее
Ребеночек с рогами,
Она не выпустит его
Из цепких глупых рук,
А будет вскармливать,
Лелеять
И… целовать его рога,
Козленочком своим считая!
(Подумав, продолжает):
Ошметки дочери
Показывать нельзя,
То – наша тайна.
А вот отца…
Вы поняли,
Что надо делать,
В чем мысль моя,
Надеюсь, вы услышали
Меня,
Так исполняйте!
Пускай старуха
Обретет, что просит –
Сегодня ж ночью!
Черт:
Мы поняли,
Наш господин,
Такое мог придумать
Вы один!
Вы – гений,
Повелитель!
(Уходят)
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
Сцена первая
Ад. Нары, на которых валяются муж Жанны, его дочь и ее бабка. Каин, подходя к нарам, зовет черта:
Любезный, ты забыл
О службе,
Погряз с копытами
В ничтожном наслажденье,
Пора пришла и потрудиться
На благо нашего
Учережденья!
Муж Жанны:
Отстань, ты,
Жалкое виденье,
С кем говоришь?
Сожгу!
Черт:
Ну, ну,
Зачем же нервничать?
Хозяин нас прислал,
Пора, мой грозный
Генерал,
От девочек-то
Отделяться!
Вставай и одевайся,
Вот шмотки для тебя.
Муж Жанны:
Простое одеяльце?
Даже не красное,
А почему-то голубое,
Но у меня свои пристрастья,
Не эти…
Черт:
Да ладно завираться,
Не чужд ты разным
Наслажденьям,
В твоем репертуаре
Ведь не только дети,
Уж признавайся!
(Хихикает)
Муж Жанны:
Это правда,
Приходится признаться.
От ребятишек
До старушек –
Лишь шевельнулось бы –
И ладно,
Неутомим в любви!
Черт:
Отрадно
Это слышать
Именно сейчас,
Считай, что наступил
Твой звездный час,
Быстрее собирайся,
Лохмотья кожи
Дочери и тещи
Ты отдирать уж
Очень
Не старайся,
Лишь на минуту нужен нам –
Такой сойдешь!
Тем более,
Наверх
Ты в облике другом пойдешь.
Муж Жанны:
В каком же?
Каин:
В монашеском!
Муж Жанны:
А зачем?
Теперь церковников
Мы соблазняем?
Каин:
Ну не совсем,
Хотя преодолеть
Тебе придется
Покаянье
Женщины,
Которую ты знаешь,
Не обессудь –
Старушка…
Муж Жанны ( в смятении):
А можно,
Здесь останусь?
Я отдеру совсем
Уж надоевшие останки,
Что досаждают мне
Своею сексуальною
Фантазией,
К котлам пойду…
Черт:
Брат мой,
Да на тебя
Давно уж капает
Смола,
Вот-вот сожжет
До самого хвоста
За то, что маешься
Без дела.
Давай вперед,
Без рассуждений!
Сцена вторая
У колодца. Жанна все также молится, стоя на коленях и перебирая в руках тряпицы.
Черт ( мужу Жанны, тихо):
Ну вот она,
Твоя жена.
Свой долг супружеский
Ты должен совершить,
Чтоб зачала.
Муж Жанны:
И вправду,
Глупая училка!
Но я уже давал
Ей счастье материнства,
Когда в деревне
Не осталось мужиков
И я прикинулся мужчинкой…
Однако не любила
Она меня,
Уж очень острым
Обаяньем обладала
И словно чуяла
Мой серный аромат,
Потом – уж редко
Подпускала -
До той поры,
Когда
Мы с ведьмой из роддома
В ночь всех святых
Ребеночка
На свет произвели,
И все на место встало!
Конечно, теща помогала,
Она меня заботами
Не обделяла,
В глухой деревне той
Был нескончаемый запой,
Там пили все –
От мала
До велика.
Дочурка наша
Уж в пять лет
От самогону стала дикой,
И понеслось…
Черт:
Давай, натягивай сутану,
Ложись-ка
Рядом с Жанной,
Пусть видит путника
Усталым,
Проси ее воды напиться,
Мы подадим,
Чтоб усыпить,
Чтоб ты тут славно
Потрудился
Над старым изможденным
Телом.
Муж Жанны:
Да там какие-то тряпицы!
Я узнаю их,
Из-за них пришлось мне
Удалиться
Из дома, где шалил я –
Крестильные вещицы
Меня подпалят,
Как лягу я на Жанну?
Князь Окаянный:
И вправду,
Зачем нам рисковать –
Ведь есть ЭКО –
Искусственное
Оплодотворенье,
И не церковное оно,
Совсем не больно
Будет черту
Произвести его…
(В это время усыпленная чертом Жанна уже спит у колодца, откинувшись на спину. Каин и князь Окаянный подхватывают под руки мужа Жанны и тащат его к ней. Из-под монашеской одежды выпадают куски окровавленной кожи ее дочери и матери. Каин и князь кидают мужа Жанны на нее и отскакивают назад – куски окровавленной кожи, поджариваясь на теле Жанны, шипят и пускают огненные искры)
Каин:
Ишь, сколько страсти -
Сейчас вокруг
Все погорит,
Вот славное зачатье!
Князь Окаянный:
Смотрите, он летит!
Черт (хохочет):
Взлетишь,
Когда весь низ горит!
Придется нам его нести
К хирургу,
Косметолог там один
У нас в котле кипит,
Заставим все пришить,
Ведь подвиг совершил
Так называемый
Муж Жанны…
Каин:
Как жаль, она еще не знает!
Черт (глядя наверх, откуда появляется на мгновение свет):
А, вот еще один летит,
Он ей и скажет!
Уходим все,
И раненого брата тащим!
ДЕЙСТВИЕ ШЕСТОЕ
Сцена первая
Жанна просыпается, ничего не понимая, оглядывается вокруг. Рядом стоит курьер, в монашеской одежде.
Жанна (снова становясь на колени рядом с колодцем):
Что это было,
Господин Монах?
Попить вы попросили,
Воды я подала,
Которая взялась откуда-то
В графине,
Потом не помню,
Что случилось…
Монах:
Ты не меня поила,
Я, Жанна, опоздал,
И все уже случилось.
С колен ты встань,
Теперь ты получила,
Все то , о чем просила!
Тебе вернули дочь…
Жанна (озираясь в растерянности):
Так где она?
Не вижу я!
Но почему мне больно?
О, господин, рожаю я,
Что, что со мною?
Это невозможно!
Наверное, я сплю,
И призрак мучает меня!
Монах:
Теперь уйди ты от колодца,
Эти врата – не для тебя…
Пока,
Будь осторожна
В своем решении,
Которое тебе сейчас
Предложат!
(К Жанне приближается врачиха из роддома, которая принимала у нее роды в ее деревне полвека назад)
Врачиха:
Тебе все также больно?
Ты вспомни,
Как просила я
Отдать дитя,
Красивое, как роза,
А ты отвергнула меня,
И вот стоишь ты на пороге
Ада,
Выпрашивая милость
Люцифера
Страдания облегчить
Дочери твоей,
Блудницы,
Похитительницы
Маленьких детей
Невинных матерей,
Чья жизнь земная
Стала адом!
Теперь ты снова
Повторишь ошибку
Молодости,
Жанна?
Ведь ты родишь
От мужа,
Да, от того
Супруга,
Который черт
В обличье человека,
И он – опять отец
Того младенца,
Что выйдет
Из тебя сейчас!
Отдай же мне его,
Этот подарок ада!
Ужели страшный опыт
Пережив,
Ты хочешь повторить
Все муки,
Оставив у себя
Наше исчадье?
Жанна (кричит от боли, уползая от врачихи в нору между черных корней):
Уйди, колдунья,
Ведьма,
Ты – черное исчадье
Ада!
Не подходи,
Руками не бери
Дитя
Невинное!
Оно мое!
Монах, хоть ты скажи,
Мне помоги,
Колдунью отгони,
Крестом своим ты осени
Нечистых,
Вылезших из-под земли!
Монах:
Не стану, Жанна,
Не могу,
Ведь ты сама просила
Люцифера
О помощи,
Так что не вышнего
То дело,
Оно меж вами…
Жанна:
О, я одна,
Я снова пропадаю,
Как тогда!
Монах:
Но ты – учительница,
Что-нибудь
Да сделай!
Жанна:
Спасибо, господин,
Я поняла!
Покажется ребенок,
Я оберну его
В крестильную пеленку
Похищенного малыша
И стану яростно молиться,
Чтобы дитя
Осталось у меня!
Монах:
Но, Жанна,
Эта злобная врачиха-
Ведьма-
Была права:
Все то, что ты прошла,
Все может снова
Повториться.
Готова ль ты принять
Такие же мученья,
Смотреть на гибнущую дочь,
Когда нет сил ничем помочь
В преддверье ада,
Откуда получила ты ее
Обратно?
Ты только вдумайся,
На что идешь?
Жанна:
Так что мне делать?
Монах:
Ты только пожелай –
Она умрет
В утробе,
Не родившись!
Все мы освободимся
От проблем:
И ад, и рай…
Все было, все прошло,
Зачем же нам сначала
Испытывать судьбу?
Ты получила все,
О чем мечтала,
Живая дочь твоя
К тебе пришла
На краткое свиданье
Из ада –
Не это ль для тебя отрада?
Жанна (корчась от боли):
Как странно,
Господин монах,
Мне слышать тут от вас,
Что предлагаете
Вы сделку…
Но это не по-божески!
Монах:
Конечно,
Но в доме у тебя
Все было не по-божески
Всегда!
И почему-то ты
Не увидала черта
Рядом с собой
И черту отдала
На растерзание
И дочь, и мать!
Про мать
Не хочешь вспоминать?
Жанна (кричит):
Нет, нет,
Ей лишь проклятья шлю
За все мои
Страданья!
Монах:
Но жаль, что ты
Не милосердна:
Если бы тебе возможно
Было наблюдать
Ее мучения
В аду,
То от твоих рыданий
Содрогнулись бы
Стволы корней
Вот тут,
Перед тобой!
От дочери я ждал
Хоть каплю состраданья
К той,
Которая ее рожала!
Но нет -
Я не дождался,
А это грех –
И тоже твой!
(Собирается уйти)
Жанна (изнемогая от боли, шепчет):
Монах, постой,
Прости,
Не все ты объяснил,
Но я пойму потом,
Когда отпустит боль,
Не уходи…
(Кричит вышедший наружу ребенок. Это девочка.)
Монах:
Мне надобно идти –
Совет большой
Тут собирают,
Решить должны,
Куда тебя переместить
От этих врат:
Иль с дочерью туда
Спустить,
Иль отпустить,
Что маловероятно…
Пока же подождем,
Как будет разрешен
Твой спор
Со служащими Люцифера.
(К Жанне подкрадываются ее муж и врачиха-ведьма. На муже мотаются клочья обгоревшей кожи дочери и матери Жанны)
Жанна:
Чье мясо на тебе,
Злодей?
Ты пожираешь
Собственных детей,
И скольких уж сожрал?
Но этого младенца не отдам!
Уйди, и ведьму забери.
Готова я, чтоб здесь
Сейчас случилась
Страшная война
И поглотила бы всех нас,
Но раз
Война все медлит,
То оберну крестильною
Пеленкой я
Младенца,
А вот еще крестильный
Крестик.
Уйдите, черти,
Я не отдам дитя,
И чтобы не ждало меня
В пути обратном,
Она – моя!
(Берет ребенка и заворачивает его в свою тряпицу. Сверху надевает крестик на шнурке. Черт и ведьма исчезают. Жанна, которая теперь превратилась в молодую красивую женщину с густыми распущенными волосами, в длинном черном монашеском платье, начинает кормить новорожденную девочку грудью).
Сцена вторая
Резиденция Люцифера в аду. Он доволен и, раскачиваясь на вмороженном в лед хвосте, говорит речь перед собравшимися служащими ада.
Люцифер:
Работа сделана большая,
Остались все мы при своих
Местах,
Курьер из Рая
Мне передал решение
Совета –
Все сделали мы так
Как надо!
И все довольны,
Все при деле,
Кора земли
Не сдвинулась в деревне,
В которой куролесил
Мелкий бес.
За то, что выполнил
Сложнейшее заданье,
Ему – особое признанье
И повышенье!
Всем грешникам удвоить
Наказанье,
Чтоб новым поступленьям
Не было причины
Думать, что тут курорт
И наслажденье!
Черт:
Простите, повелитель,
Но мы свое отдали –
И задаром,
Мы так страдали
У ворот,
Мы даже подгорели...
Наш же плод!
Верните.
Люцифер:
Молчите!
Совет решил еще
Подумать,
Что делать с ними,
Пройдут века –
Вы знаете,
Неспешно действует
Совет,
Кто скажет «да»,
Кто – «нет» - в ответ,
Все это время
Старуха и ее дитя
Будут бродить в чистилище,
Не мертвы и не живы,
Теперь они лишь призраки,
Лишь тени,
И, может быть,
Когда-нибудь
Прибудут к нам –
Как скажут Там
(показывает пальцем наверх)
Но вот что точно,
Туда
(снова показывает пальцем наверх)
Они не попадут!
Поскольку наших
Там не принимают,
А дитя - оно же наше!
Одна беда -
Крестильные пеленки
Увы, не истлевают,
Поэтому младенца
Тень они оберегают
И эта тень
До времени,
Поверьте мне,
Нигде и никого не испугает,
Что очень, очень жаль!
Но у старухи гири
На ногах греха,
И мало ль, заведут куда?
Так что работаем,
Работаем, и всем –
Пока-пока!