Ещё ничего не случилось,
когда безразличной толпе,
халявный поставили «Чивас»
и целый поднос канапе.
И всё можно было исправить
одним только словом Твоим.
И небо в багровой оправе
смотрело на Ершалаим.
— Какие сюжетики, ишь ты! —
Каифа втирал пацанам —
глядишь, и отрекшийся трижды
придёт проповедовать нам!
И воздух, как сладкая вата
цеплялся за скулы жреца,
и путались мысли Пилата
в ритмичных низах ун-ца-ца.
И горько промямлил апостол
поллитру прикончив к утру:
— Гореть на ветру это просто,
попрубуй-ка тлеть на ветру...
И кто-то подумал: умри я
вчера от меча и огня —
одна б только Дева Мария
сегодня любила меня.