Намяв о кресло все ягодицы
И, тупо пялясь в квадрат экрана,
Лечу пол суток, но мне не спится.
Когда ж ты будешь, Доминикана?
Ну, вот посадка и если честно
Бардак и давка почти, как дома.
У терминала вид затрапезный
Как у Марк Твена про Дядю Тома.
Отдав за отдых аж три зарплаты
Я думал будет гешефт хороший.
Гляжу налево, а там мулаты,
Гляжу направо – там наших рожи.
Отель подкрался, как зверь пушистый,
Почти неслышно – писец, короче.
Сияют бары, бассейн чистый
И пальмы в небе на фоне ночи.
Заводят в номер, не номер – чудо,
Но у розеток другие дырки.
Прохладный воздух, цветы повсюду
И по ранжиру стоят бутылки.
У них на лицах (не вру, ей Богу)
Священный ужас, умора, братцы!
Они то верят, что это много,
А нам и вдвое лишь так - размяться.
Неранним утром покинул номер
Почти что трезвый, не выпив даже,
От солнца, правда, едва не помер,
Надел бандану, иду по пляжу.
Вот честно думал, что очень стойкий,
Готов был даже о том божиться,
Но там на пляже сплошные стойки,
Ну, как же можно не освежиться.
Стою я рядом с высоким стулом
И молча строю питейный график.
Моргнул немного – три дня, как сдуло,
Моргнул ещё раз – неделя на фиг!
Очнулся где-то к концу заезда
С самим собою о чём-то споря,
Слегка небритый, слегка нетрезвый
И совершенно забыв про море.
Уже и отдых почти закончен,
Качаясь, пальмы в закате тонут.
Мне до отъезда всего полночи,
А мини бар мой ещё не тронут.
Полёт обратный я помню смутно –
Был весь расслаблен и заторможен,
Но знаю точно, почти под утро
Тот бар зловредный был уничтожен.
Вместо эпилога.
Я, может, мельком забыл чего-то,
Но не укроешь такого факта:
Жена родная (я видел фото)
Меня купаться сводила как-то.