Ушли уже те, кто меня любил
Меня покинули те, кого я любила...
Ушли навсегда, кто мной дорожил,
Я всё помню...всё...ничего не забыла...
А там, за той последней чертой
Нет боли, уныния, нет страданий...
А сколько прекрасных, красивых цветов,
Источающих нежное благоуханье!
Там, за последней чертой Божий Свет,
Этот Свет золотистый, пленяет душу...
Он дарит тепло, что милее нет,
Там нет и в помине холодов и стужи...
Душа там в покое, ликует, поёт,
Восторг и блаженство!... Прикосновение
Ласкает своим невесомым крылом
Ангела Светлого, как дуновение...
Там, за последней чертой хорошо...
Я это видела, я всё это знаю,
Там только Любовь, Божья Любовь,
А на этой земле все мы в изгнании...
И всё ж не торопимся мы туда,
Где так хорошо, светло и чудесно...
Мы всё принимаем, что даровано нам,
А что за последней чертой, мне немного известно...*
* Я там побывала, всё видела и чувствовала, и как же я не хотела назад, сюда...
Я лежала в больнице на кровати распластанная, не могла поворачиваться, сидеть, ходить, я не могла есть и пить, я ни-че-го не могла, кроме того,что бы терпеть, терпеть... терпеть ужасную, нестерпимую, адскую боль... Терпеть долгие месяцы моей болезни... В меня день и ночь постоянно вливали жидкости, лекарственные вещества, кровь, кровезаменители, системы были поставлены подкожно в живот и внутривенно, в меня капали, капали, капали...Мне вводили наркотики, без них я бы просто умерла от болевого шока, иногда я засыпала - проваливалась в тёмную, тягучую массу, но сквозь сон я чувствовала эту боль, тяжесть своего худенького тела и эти салфетки и бинты, которыми было перевязано больше половины тела, тогда я жила в страшном ожидании только одного - перевязок, этой жуткой, невыносимой процедуры, когда, казалось, с тебя заживо сдирают кожу... Когда подвозили каталку, я знала - началось... я начинала канючить, просить, умолять, плакать, требовать, что бы меня не трогали, что мне и так хорошо, но меня подхватывало несколько пар рук, перекладывали на каталку и везли туда, в перевязочную... Перевязка начиналась... я стонала, плакала, выла, а потом кричала, кричала так, что в ужасе содрогались больные, посетители и мед персонал... Больница была четырёх этажная, все знали - делают перевязку Вале Федосеевой... Я часто проваливалась в темноту, приходила в себя уже на своей кровати... Я лежала притихшая, наслаждаясь той привычной болью, приходила в себя... На время исчезал тот тошнотворный запах гноя, от которого мутило и выворачивало моё худенькое тельцо... Ко мне все приставали, что бы я поела, хоть три, хоть две, хоть одну ложечку, уговаривали, для меня писали отдельное меню, спрашивали, чего бы мне хотелось поесть, но только от запаха пищи, её вида меня начинало страшно мутить, а если всё же я открывала рот и проглатывала эту несчастную ложку еды, у меня начиналась рвота. Я помню, мне всё время хотелось пить, но при виде воды всё происходило то же самое. Мне давали иногда мензурочку новокаина, вот это я выпивала с наслаждением, словно родниковую воду... У меня просто напросто была интоксикация, т. е. отравление от распада и гниения клеток моего же тела. Есть и пить я не могла три месяца... Я всё получала через капельници... Иногда я умирала, переход от жизни к смерти происходил совсем незаметно, я попадала туда, о чём написала в стихотворении, о, какое я испытывала блаженство!!!..........Когда меня возвращяли к жизни, я требовала, что б меня все оставили в покое и вернули назад, туда, откуда меня с таким трудом вытащили... Тогда я всех ненавидела, у меня начиналась истерика, я хотела назад - в тот чудный "Сон " Так случалось три раза. Я потом поняла, как все боролись за мою жизнь. Для меня все окружающие были сплошной серой массой, я видела и замечала тогда только своего врача Ирика Газизовича, сестричку Галю Плотникову, добрую санитарочку тётю Машу и, конечно же, свою маму, свою родную мамочку, которая не оставляла меня ни на минуту, Боже, сколько же испытаний выпало на её долю... Когда я по не многу начала есть, Ирик Газизович сам меня кормил, он уговаривал меня, подкупал разными обещаниями, которые потом выполнял и читал мне книги в свободное время - это происходило в ночные часы, он мне читал книги про чистую юношескую любовь, он говорил мне, какая я красивая и, когда я поправлюсь, буду самой счастливой девочкой, Боже, как я его любила, но это было потом, когда я пошла на поправку... Я каждый день с нетерпением ждала прихода Гали - сестрички, она была процедурной, у неё совсем было мало свободного времени, я смотрела на неё с упоением, я ждала той минуты, когда она подойдёт ко мне, я терпела все эти надоевшие, ужасные процедуры, я ей бредила... А она приносила мне разные вкусняшки, какие то девичьи безделушки и я была самая счастливая!... А тётя Маша, пожилая санитарочка была для меня как вторая бабушка, сколько тепла исходило от неё, она меня могла пожурить, пожалеть, погладить, иногда поплакать вместе со мной, помогала маме ухаживать за мной, она и маму утешала, иногда я слышала это украдкой... Почему я выделила этих трёх человек, не знаю, ведь все хорошо выполняли свою работу, каждый внёс свою частичку труда и души, что бы я поправилось, все бегали около меня, как заведённые, но полюбила я именно тех, кто в душе моей остался на всю жизнь...А что мама - я никогда не видела её спящей, она всегда была рядом, я очень часто капризничала, то не так, и то не этак (когда начала поправляться ), она шла на поводу всех моих капризов, просьб, желаний, она была моими руками, ногами, моей головой - она была моё второе Я. Папа хозяйничал по дому, там ещё были мои брат и младшая сестрёнка, в больницу он приходил каждый день, приносил, всё, что надо, поддерживал нас с мамой, как мог.Потом начался период реабилитации, меня учили всему заново - всему, что умеет делать каждый человек... В общей сложности я проболела год, я вросла корнями в эту больницу, она стала моим вторым домом... Когда я поправилась, я узнала, как много людей помогали мне справится с моим страшным недугом, сколько людей ехали по бездорожью за сотни километров, побросав свои дела, что бы сдать мне кровь, а мне нужна была кровь только тех людей, кто тоже перенёс ожоги. Всего мне перелили за период моей болезни двадцать литров чужой крови. И пусть она не подходила по группе - из неё делали полюгликин, который мне вливали. Приходили совершенно чужие люди, приносили передачи, деньги, справлялись о моём здоровье, спрашивали, что надо и всё доставали... Вобщем, меня выходили всем миром... А была я совершенно безнадёжным больным...
Маму, видя её состояние, подготавливали к тому, что я всё равно умру, ( это я узнала, когда совсем поправилась ) и пусть она подумает о других детях, что она им нужней.... И всё же, никто не отступил, все боролись за мою жизнь, как могли, сделали всё возможное и не возможное, что бы я поправилась, встала на ноги. По первому же требованию поднимался в небо самолёт и летел в областной город Пермь за каким то редким лекарством, пусть за одной ампулой, за упаковкой кровезаменителя, крови или ещё за чем то, но через полчаса всё это было доставлено, со стороны родителей не было потрачено ни одной копейки, всё делалось за счёт государства, наоборот, для родителей собирали деньги, продукты, медикаметы.
Спасибо огромное врачам, сестричкам, нянечкам, донорам, родителям и всем людям, кто помог мне встать на ноги, стать человеком без инвалидности, без физических недостатков. Я в последствии выучилась на фельдшера, вышла замуж за любимого и любящего меня, за хорошего человека, родила двух прекрасных сыновей, дождалась внуков - это ли не счастье!!! Мужа я схоронила, но я живу, радуюсь и ценю эту прекрасную жизнь, которая была мне подарена Богом, родителями и людьми, многих которых я никогда не видела и в глаза... СПАСИБО ВАМ, ДОРОГИЕ МОИ ЛЮДИ ЗА ТО, ЧТО Я РАДУЮСЬ, ГОРЮЮ, ХОЖУ, ДЫШУ, ЛЮБЛЮ И НАСЛАЖДАЮСЬ ЭТОЙ ПРЕКРАСНОЙ ЖИЗНЬЮ!!!
Тогда мне было пятнадцать лет... Потом было три месяца санатория, но это отдельная история.
Больница находилась в окружном городе Кудымкаре, Коми - Пермяцкого национального округа, Пермского края. Многих уже нет в живых, светлая им память, но благодаря этим людям, я живу... Все они вдохнули в меня частичку своей души. И течёт во мне кровь многих людей.... А Бог подарил мне огромное благо - благо любить и быть любимой, но об этом тоже потом...
С УВАЖЕНИЕМ И ПОКЛОНОМ К ВАМ, ДОБРЫЕ ЛЮДИ, Валентина.