А если я не удержусь
на этой зыбкой тёмной грани
и закружусь и закружусь,
как снег в предутреннем тумане?
И ворон бреда каркнет так,
что вздрогну, вскрикну и оглохну,
зажму весь мир в пустой кулак
и к небу намертво присохну.
Не отделить, не отодрать,
не пересилить звёздный купол.
С его колючками играть
начну в стране уснувших кукол.
И будут куклы шевелить
во сне ресницами стальными,
и будут ночь к рассвету длить,
баюкать снами расписными.
Плеск капель, капающий ритм
серебряного метронома,
и взмахи стрелок, острых бритв
на дне зеркального разлома.
Везде таятся зеркала,
все окна, все дома зеркальны.
Весь переулок до угла
сплошной аттракцион астральный,
где отраженья множат смех,
где от веселья окривеешь,
и глаз единственный, как грех,
стыдливо прячешь и лелеешь.