Быть может, доходяга инвалид,
Просивший хлеба на морском вокзале,
Героем был, но сломлен и добит –
Так ни за что, без всяких доказательств?
(Виктор Еращенко)
***
Дряхла когда-то бравая осанка...
На вид - уже пропившийся вахлак…
От орденов - оторванные планки...
И, без медалей,- выцветший пиджак…
Он весь - вид прошлого… Седые морщит брови;
Суровый взгляд – почти прифронтовой…
В лице, уже морщинистом, нет крови…
И не узнаешь сразу, что герой…
Да кто ж увидит? - что вот эти руки –
Дрожащие, - не только тела часть...
Их целовали правнуки и внуки…
Они когда-то отдавали честь!..
Да что - война! А после?... Этот парень,
Ещё тогда колхозный бригадир,-
Он видел, как спускается Гагарин…
И знает, что такое русский мир…
Он возглавлял любимую станицу,-
Растил пшеницу, холил лошадей,-
Бывал на съездах в крае и столице -
И жил всегда для счастья и людей...
А что - теперь?.. Века былого груза -
На этих обездоленных плечах…
Без боя сдали лагеря Союза…
А коммунизм - останется в мечтах…
Весь мир его разорван, как страницы…
А жизнь его скрутила, как в дугу…
И внуки уезжают за границу.
А правнуки - по-русски ни гугу…
Когда-то были Родина и имя…
Когда-то пел «Интернационал»…
Теперь страна захвачена чужими,
С которыми когда-то воевал…
И оказалось, цели все - химеры…
А он искал, чего уж не найти -
Как будто бредил, опьянённый верой,-
Святую правду верного пути…
Его когда-то миновали пули...
Он свято верил в подвиги страны,
Которую стратеги обманули…
И вот – позор проигранной войны…
Он тихо ходит, сгорблена осанка…
И шепелявит что-то, кое-как…
От орденов - оторванные планки…
И без медалей - выцветший пиджак…
На сапогах – разбитых,- комья глины…
Ах, эти ноги много лет назад
Дошли, по всей России, до Берлина!..
Они топтали тронный прусский зал!
Старик продрог, охрип, - и еле дышит…
Он отдал всё, что было у него...
И ничего уже почти не слышит…
И жить зачем, не знает,- для чего…
Он каждый день слоняется - без цели…
Теперь вся жизнь – без счастья для страны,-
Похожа на глубокое похмелье…
Как отрезвленье – с горя, - без вины…
2015 г.