Ещё не грянула утрата,
Лишь травля гения велась,
А масса новых Геростратов
Уже в России поднялась.
Шуты двора и политэса,
Герои танцевальных зал...
Ну, кто бы знал того Дантеса?
Того Данзаса кто бы знал?
Жуковский Пушкину записки
Писал по две в теченье дня:
"Пойми, ты лишь пиит российский,
Ты Геккерену не ровня...
Подумай обо мне, - черкал он, -
Я... Мне... Меня... Сердишься зря..."
И поправлял перед зеркАлом
Последний орден от царя.
Нет. Он не мог убить Дантеса,
Не мог он дать ему покой
И амнестировать повесу
Своей предсмертною рукой.
Слабея, Пушкин приподнялся,
Прицелился, курок нажал...
Противник вздрогнул, зашатался...
Но не упал! Но не упал!
Позёмка белая кружилась,
Летел извозчичий возок.
Злодейство с гением свершилось.
Он сам убийцей стать не мог.
Злодейству не содружен гений
Он смертью смерть не оправдал.
Суду грядущих поколений
Врага навеки передал.