Когда мир состарится, и планета устанет быть,
Стариком замученным усядется отдохнуть,
Солнце будет близко, и жарить, а не светить
И готовится будет чучуть и вот-вот рвануть.
Может люди успеют найти себе новый дом,
И построят базу или может быть сразу пять,
Улетят на больших кораблях, бороздя простор,
И покинут планету – уставшую отдавать.
Может люди откроют параллельных миров мешок,
И планет там пригодных для жизни будет не счесть,
На пустой Земле последний раздастся свисток,
И мучителей не останется больше здесь.
Кто-то будет боятся, а может быть предвкушать
Новый мир и ту жизнь, которая впереди.
Ну, конечно же, власть делить, продавать, сжигать,
Наступая на те же грабли по разу три.
Тот старик замусоленный смогом и в шрамах от
Нашей жизни – цивилизации – вечных войн,
Он не станет скучать по нам, ненавидеть то
Что мы сделали с ним, и простит он всё нам с лихвой.
Тот старик будет слишком уставшим, чтоб сожалеть
И какой-то частью побитой своей души
Будет очень рад, что закончилось все и впредь
Ему больше не нужно спасать нас или лечить.
Когда мир наш состарится, и мы улетим гостить
К молодой планете, где всё то же, но всё не так,
Осознание придет, что ничто так не стоит ценить
Как вот тот старый мир, который мы рушим сейчас.