"Помещицей" я стала в эти годы,
В похожем на казарменный быту,
К зиме готовлю печь и дымоходы,
Присев, легко впадаю в дремоту.
Твой сон и явь: наш завтрак у дороги,
Кривун реки и долговязый бор,
От жизни - хук и состоянье грогги,
Кругов, в глазах, блестящий мельхиор,
На сутки от сознанья отрешенье,
К ходьбе сверхутомительный возврат,
Благая весть беглянке в утешенье
За скорый, шкурный с совестью разлад.
Жалеешь, ты, с ремиссией в профите,
Что "заливным" стал к жизни интерес,
Что нервы не вольфрамовые нити,
А сердце не бесчувственный протез,
Что не бывает слов перерасхода,
Что ничего нет ближе и родней,
Чем тихая бесстрастность обихода,
А ты в нем повар, врач и брадобрей.
Здесь радости иные измеренья,
Лишь снежные замёты не любя,
Живу я всласть заботами "именья",
Почти не вспоминая про тебя.
Поземкой уже стелются туманы,
А ночь так выразительно тиха..
Какая дрянь любовные романы,
Сюжетов гидропонная труха.