Какое щемящее чувство,-
Как будто я в детстве опять:
До боли знакомая арка,
Где было приятно гулять,
И этот купеческий домик -
Наследство ушедших эпох,
Простой барельеф на фасаде,
Как жаль, что ты так одинок!
Яркий лучик - привет с востока - бесцеремонно и ласково будит меня по утрам. Дом выходит окнами на южную сторону и обилие света - замечательное излишество в моей небольшой и скромной квартире, расположенной на первом этаже старинного дома, построенного местным купцом в середине XIX века и выполнявшего функцию конюшни. Квартирка находится в центре длинного ряда своих собратьев, составляющих единое строение, выходящее одной стороной на оживленную улицу, а другой - в просторный двор с располагавшейся на нем тогда усадьбой. Во дворе было множество и других построек: псарня, амбар, кузница, жилье для дворни. Сейчас он похож на улей с многочисленной братией ринувшихся в город сельчан, ставших жертвами урбанизации. Некогда дружный и веселый еврейский дворик незаметно стал "неаполитанским". Хаотично застраиваемый последние двадцать лет счастливыми обладателями приватного жилья, он утратил самобытность, превратился в обиталище временного характера. Для кого-то оно стало источником дохода, для других – выживания во времена «нового» капитализма.
Полтора века назад улица, на которой находился дом была торговой и состояла из особнячков разбогатевших купцов. На фронтонах выделялась лепнина в виде завитков или щита с гербом владельца. Особнячки украшали улочку, вьющуюся узкой лентой параллельно центральному парку с Кафедральным собором и расположенной неподалеку колокольней.
Волею истории многое изменилось в городе с тех пор: характер горожан, уклад их жизни и привычки, осколками раскрошившихся консолей напоминают о его прошлом размеренном существовании бывшие флигельки. Будто стертые историей чернила, сначала чуть поблекшие, а теперь почти исчезнувшие со страниц чудесного города, пышущего когда-то молодостью, благоухающего ароматами расцветающих лип и акаций. Увитые плющом и «девичьим виноградом» стены, украшенные фризами, смотрят на меня с двухцветных снимков и только воображение рисует мощеные улочки с пролетками, беспечно гуляющих летними вечерами горожан, одетых comme il faut, изящных горожанок с нежными запястьями в тонкой лайке, держащими белоснежные, украшенные бахромой зонтики. Tempora mutantur et nos mutantur in illis.*
Бесконечная грусть переполняет сердце при виде доживающих третье столетие чудесных барельефов и ажурных, словно вывязанных умелыми руками кружевницы, старинных ворот, почти проржавевших, цвета горького шоколада. И только старый дуб – ровесник двух эпох, невольный свидетель созиданий и разрушений человеческих рук, неизменно спасает под своим сводом страдающих от южного зноя жителей и маленькие балерины из близлежащего театра грешат под сенью щедрой тени его, чревоугодием, с удовольствием уничтожая вожделенные ароматные ледяные шарики.
*modus vivendi – образ жизни (лат.)
*Tempora mutantur et nos mutantur in illis – времена меняются и мы меняемся вместе с ними. Овидий.(лат.)
3 февраля 2017,
Кишинев.
На фото: акварель Виктора Крецу.