Мерцающий день,
закованный в ночь,
на зыбком панно.
Крест-накрест отец
куёт свет точь-в-точь,
как этот шедевр.
На вечном панно,
рождённом давно,
сияющих – тьма. -
Кузнец, знать, весьма
к твореньям безличен.
А я не могу
смотреть вглубь мазка
с немым безразличьем.
У каждой звезды -
свой опыт, свой рок,
свой путь-серпантин.
У звёзд, как у нас,
blond волосы-волны
и пряди седин.
Одни - удивлённо,
сквозь яркие чёлки,
глядят на восток;
другие - сквозь сети
ресничек - на запад.
У мегасветил,
в саду "C'est La Vie",
рождаетесь - вы! -
Да, да! - Вот аминь! -
У вашего дома
растёт куст - жасмин? -
Его blond бутоны
вас знают с зачатья.
Вы счастливы, чадо? -
А там, где вокзал,
в уставших глазах
пульсаров бездетных
томится тоска,
как будто о днях
семейных скорбит
монашья родня...
Земной человек,
зачем нам сей век? -
Наверно, любить
все дни - без обид.
Иначе внезапно
дни сгинут с орбит...