Есть один серый и пыльный город, есть другой – чистый и светлый. Их соединяют бесконечная воздушная автострада, рев мотора и прямота крыльев.
В чистом городе стены чисты до прозрачности, так что ты всегда у всех на виду. Видят и лицо, и поступки, и помыслы. Но иногда на одно стекло накладывается другое, а потом третье, четвертое, пятое… И ты тускнеешь, мутнеешь. Кажешься уже грязненьким и не пригожим. И ты боишься! Начинаешь себя начищать, полируешь до такого состояния, что вот - вот сломаешься в муках стерильной хрупкости. А может и треснешь, разлетишься чистым хрусталем, выбьешь кому – нибудь его прозрачный глаз, другому вопьешься каевой льдинкой. И тебе, и другим не жить.
В пыльном городе стены настолько грязные, что тебя не увидят, как ни старайся. Всем наплевать на твои таланты, помыслы и качества. Даже самому зоркому глазу, способному видеть из под многолетнего налета на ресницах, даже ему будет лениво вглядываться в твое покрытое сажей сердце. С одной стороны это хорошо - каждый защищен броней, каждый слеп. С другой – рано или поздно сажа проникнет и в сердце, и в мозг. Да и вообще в антисанитарных условиях жить нехорошо и недолго!
Так куда же? На автостраде долго не пробудешь.