Вьюга – метель, как волков завывание
Рвется в печную трубу.
Старая бабушка, добрая бабушка
Строго притихла в гробу.
Гнала ее по стране необъятной
Стая голодных волков,
Чем же был хуже один мой из братьев,
Яков Лукич Островнов?
Как ты жила эту жизнь окаянную
Мучает часто вопрос?
В Нижнем завод не успели построить –
Начали строить колхоз.
Не миловали тебя и не холили,
Больше палили огнем.
Помнишь, как к мужу в тюрьму пересыльную,
Ездила в тридцать восьмом?
После война, ее годы голодные
В горе тебя запрягли
Да посадили на хлеб и на воду –
Что еще взять от земли?
Много ты в жизни своей потрудилась,
Вновь возродила страну,
Ну а страна-то с тобой расплатилась –
Гроб, да медаль за войну.
Умер злодей, в Горьком дочь отучилась
Внука тебе привезла,
Он так болел, ты ночами молилась,
Чтоб его Бог к себе взял.
Ну, а затем жизнь немного наладилась,
Вот бы немного пожить!
Только короткой была эта радость
Снова пришлось затужить.
Мужа болезнь одолела проклятая,
Вскоре снесли за овраг,
Что не доел Тараканыч усатый,
Съел изнуряющий рак.
Жизнь безутешна в тоске-одиночестве
Ясно, вдова – не жена,
Несколько лет, пролетевших как осень,
Ты под Саровом жила.
Милая старая добрая бабушка,
Ты нас пойми и прости
И потрудись напоследок, родная –
Чувство вины унеси
Ждет тебя холодом яма разрытая,
Гроба суровый остов;
Рядом ссутулился брат мой печальный,
Яков Лукич Островнов.
Скоро умолкнут скупые рыдания
Крышку у гроба забьют
Сосны и ели своими вершинами
Вечную память споют.
Вечно ты, будешь, жива между нами,
В мраке холодном светя.
Пухом земля, упокойся, родная,
Все мы любили тебя!