В середине 50-х годов я заведовал отделом поэзии в журнале «Юность» и уже сам руководил литературным объединением в МГУ. (До этого мне кратковременно пришлось вести несколько объединений при самых разных институтах, но они были малочисленны и малоинтересны по составу…)
На литобъединении собиралось много народу со всех факультетов – филологи и физики, журналисты и математики, биологи и географы, философы и химики.
Многие сегодня широко известные и уже не молодые поэты вышли из этого объединения.
Помню Владимира Кострова, студента химфака, красивого, белокурого, улыбчивого. Первые стихи, которые он показал мне, были написаны им вместе с его другом В.Саморуковым. отдельные из них я напечатал в журнале «Юность».
Но вскоре этот дуэт распался. В.Костров стал писать ярко и раскованно. Некоторые, самые ранние из его стихов, уже тогда получили известность среди студентов МГУ, столько было в них чистоты и обаяния:
Над землёй кружится
Первый снег.
На землю ложится
Первый снег.
Пишут все –
Печатают не всех.
Иногда печатают не тех!
Пишут про зелёные глаза
Или про дорожные волненья.
Образы стоят, как образа
По углам, в иных стихотвореньях.
Только есть стихи,
Как первый снег!
Чистые,
Как белый первый снег!
Есть они у этих и у тех,
Ненаписанные есть у всех!
Дмитрий Сухарев был аспирантом биофака. И в объединении выполнял роль старосты. В стихах разбирался не хуже меня и пользовался заслуженным авторитетом. Его стихи распевались студентами, они были разнообразны ритмически, непринуждённы, озорны:
Апрель, апрель на улице.
На улице – февраль.
Ещё февраль на улице,
А на улице – апрель.
… И крыши все оттаяли,
И солнышко печёт…
Эх, взять бы мне за талию
Подснежников пучок…
С энергичными публицистическими стихами выступал студент факультета журналистики О.Дмитриев – некоторые из них были посвящены его будущей профессии:
Я листал
Журнал «Журналист».
Я прочитал
Этот скорбный лист.
Перед глазами стоит с тех пор:
«Ранен рабкор…»
«Избит рабкор…»
«Ранен селькор…»
«Убит селькор…»
Достоверные, добротные стихи писали географы Б.Пуцыло и Н.Карпов. уже тогда песня Н.Карпова была одной из любимых туристами, геологами, географами:
Едкий дым создаёт уют.
Искры тлеют и гаснут сами.
Пять ребят о любви поют
Чуть охрипшими голосами…
Захаживали на объединение юрист Евгений Храмов, геолог Владимир Павлинов, журналист Х.Беретарь. наведывались филологи Станислав Куняев, Владимир Коркин.
Некоторые из участников объединения, писавшие тогда стихи, сегодня известны больше как прозаики и очеркисты – Гарий Немченко, Юрий Лошиц, Юрий Апенченко, Сергей Есин.
В ту пору я сам чувствовал, что не пользуюсь достаточным авторитетом среди молодых поэтов, студентов МГУ. Да и по возрасту не совсем подходил для роли мэтра. Поэтому я стремился чаще всего к тому, чтобы при обсуждении стихов оценки им давали в первую очередь сами участники объединения. И, только опираясь на их мнение, на мнение большинства, на мнение самых способных, я мог подвести итоги обсуждения.
Но бывали на заседаниях объединения и трудные случаи, когда надо было выступать вразрез с мнением большинства. В частности, так вышло с В.Назаровым. Он писал стихи, совершенно оторванные от тогдашней жизни, стихи, созданные под явным влиянием поэзии И.Северянина. но поскольку большинство студентов не имело никакого представления о И.Северянине, участники объединения, особенно девушки, превозносили В.Назарова до небес. Он и стихи-то читал манерно, вычурно.
Сирэнь Маттысса!.. –
Декламировал Назаров, вызывая восторг слушательниц.
Мне пришлось призвать на помощь тех молодых, которым уже довелось хлебнуть жизни, тех, кого подобными красотами нельзя было сбить с толку. Конечно же, ближе всех к настоящей жизни были геологи и географы, которые не раз побывали в экспедициях, перенесли определённые трудности, повидали самых разных людей.
Они и задали тон обсуждению, не оставили камня на камне в этих стихах, обнажили оторванность автора от живой жизни.
Мне осталось только подтвердить их мнение, поддержать его…
Кстати сказать, впоследствии В.Назаров, окончив журфак, поехал в Сибирь, окунулся в глубины жизни и написал не только настоящие стихи, которые были диаметрально противоположны тем стихам, но и настоящую прозу…
К сожалению, он рано умер и не успел сделать многого, что мог бы…
Моё общение с участниками объединения не ограничивалось встречами в университетских аудиториях, оно продолжалось за пределами конференц-зала, где проходили наши встречи.
Мы нередко большой группой выезжали за город – на Плещеево озеро, на Оку. И там продолжались разговоры о литературе, о поэзии.
Но мы там ещё и рыбу ловили, и ходили за грибами в лес, и в футбол играли, и в шахматы, и встречали за одним столом праздники.
Там крепло наше содружество, которое продолжается вот уже четверть века…
Литературное объединение на Ленинских горах дало немало хороших и разных поэтов и прозаиков. Но вполне естественно, что не все его участники, наделённые определёнными способностями, состоялись как поэты и прозаики.
До сих пор помню я геолога Александра Пенькова, который считался тогда одним из лидеров объединения, его лаконичные и своеобразные стихи:
Падал снег. Стояли двое у окна.
И о чём-то думали своём.
Ей казалось, что она одна,
А ему казалось, что – вдвоём…
Начинал он хорошо, но утвердиться не смог.
Не менее ярко дебютировала и Вера Григорьева, студентка геофака. Стихи её были интересны по сюжетам, крепко сколочены, многие из них имели хорошее драматургические построение:
Байкал встречает маленькую речку
Тяжёлыми ударами волны,
И в шумном плеске так по-человечьи
Два голоса отчётливо слышны:
Сердитый и отрывистый – Байкала,
Чем дальше, тем суровей и грозней,
И голос речки, робко и устало
Бредущей, спотыкаясь, меж камней.
Она-то ведь совсем не виновата,
Спешившая к нему издалека,
Что убежала от него когда-то
Другая,
Непокорная река.
Но он не хочет больше верить рекам,
Их вкрадчивым и лживым голосам,
Он в гневе так похож на человека,
Что, кажется, почуял это сам.
Горит закат над сопками, как рана,
Гремит Байкал всё глуше и грозней,
И маленькая дочь Хамар-Дабана
Беспомощно бредёт среди камней.
Стихи Веры Григорьевой отличались резкостью суждений, бескомпромиссностью:
…А надо говорить начистоту.
В конце концов не так уж это сложно –
Не пряча глаз, шагнув за ту черту,
Где умолчанье больше невозможно;
Туда, где нет ни спрятанных углов,
Ни троп кривых, ни маленьких уловок,
Где нет нейтральных мыслей, круглых слов
И обтекаемых формулировок…
Я конечно знал, что не все члены объединения станут профессионалами-поэтами, знал, что многие отсеются, юношеская поэтическая вспышка у многих погаснет. Но никак не ожидал, что это может произойти с Верой Григорьевой. А вот произошло. Вероятно, не хватило характера, настойчивости, творческой энергии души, и обстоятельства жизни оказались сильнее поэтической натуры…
И всё-таки литературное объединение МГУ на Ленинских горах оказалось очень сильным, об этом говорят хотя бы те многочисленные имена поэтов и прозаиков, которые я частично уже называл выше и которые сегодня звучат довольно внушительно.
Я не раз думал о том, почему так вышло? Конечно, потому, что пришли на это объединение по-настоящему способные люди. Конечно, и потому, что серьёзные литературные объединения тем и хороши, что в них воспитывается вкус; сама среда, дух творческого соревнования способствуют этому. Но, вероятно, ещё и потому, что объединение это имело возможность постоянно печатать стихи, выносить их на суд читателей. Ведь, как сказал Козьма Прутков, «поощрение так же необходимо гениальному писателю, как канифоль смычку виртуоза». Публикация стихов и есть поощрение.
Я бывал во многих объединениях, которыми руководили знающие и доброжелательные поэты, и там встречал способных людей. Но у них не было печатной базы, объединения эти превращались в говорильню.
Работая в журнале, я имел возможность регулярно печатать лучшие стихи участников объединения.
Кроме того, в 1958 году нам удалось выпустить в виде литературного приложения к газете «Московский университет» коллективный сборник «Радуга», тепло встреченный читающей публикой и критиками…
Когда-то один из участников литературного объединения прочитал стихи, которые хотя и не блистали особыми поэтическими достоинствами, но запомнились мне по содержанию:
Мы вышли все из литобъединений,
Они давали нам путёвку в жизнь…
Думаю, так оно и было…