Пришла и укутала в руки,
как в бархат.
Она,
Изменив одиночеству как-то
Со мною,
пускала искуснее Баха
Статичную линию пульса
токкатой.
И выдумки здесь не найдется ни грамма.
Я помню, когда я стоял перед нею,
То знал,
что сейчас бы на кардиограмме
Мой пульс очертил Пиренеи.