Лет уж двадцать, как помер сосед,
Очень мало я знал о нём:
Был он стар, неказист и сед,
Жил в квартире с женою вдвоём.
Не говорили мы с ним никогда,
Хоть разделял нас всего коридор.
Слишком разные наши года,
Просто "Здрасте"- и весь разговор.
Помер старый. Собралась родня:
Три мужика. Старушонок пяток.
Помочь выносить попросили меня.
И помянуть чуток.
И вот похоронный кончен обряд,
Я вместе с ними за скромным столом.
В молчаньи по рюмке, вторую подряд,
Разговорились о нём...
И что я услышал? Этот сосед,
С которым я рядом жил,
Ещё при Сталине много лет
В НКВД служил.
Причём не просто конвойным был,
Но, выполняя приказ,
Не только людей на допросах бил,
Но и стрелял не раз.
Встал я, поблагодарил.
Дескать мне уж пора.
Дверь за собой аккуратно закрыл,
Думаю - навсегда.
И подумал ещё вот о чём:
Из квартиры той выходя,
Очень давно разоблачён
Тот, кто был у нас в роли вождя.
Был расстрелян подручный его,
(Но не за те дела),
Ну и что, Только двое всего?
Только в них вся причина зла?
Были-ж тьмы холуёв у них,
Таких, как покойный сосед,
Палачей, конвоиров и прочих иных,
Кровавый оставивших след.
Давно уже помер Сталин,
Давно уже Берии нет,
Но живут ещё вертухаи,
Не спешат покидать этот свет.
Доживают в тепле и покое.
Их не мучит ни совесть, ни стыд.
Ну и что, если где-то в поле
Лишний зек был когда-то зарыт?
Ну и что, был застрелен в затылок?
Ну и что - был прикладом забит?
Это-ж всё по приказу было.
Было велено, ну и убит.
А сегодня я вот что подумал:
Не из тех - ли времён у нас
Любят прятаться под погоны,
Любят прятаться за приказ.
И хоть нынче масштабы другие,
Но стреляют то там, то тут.
Это значит, мои дорогие:
Если надо - прикажут. Убьют.
1985 г.