***
Знать бы, что ждет, ведать, что будет.
Сколько могла бы тогда миновать.
Жизнь, как полет и посадка вслепую.
В этом маршруте нельзя выбирать.
***
Мне все прощали за любовь,
А мелочи всегда бывали,
Но их так быстро забывали
За то, что берегла наш кров.
Всегда во всем являла рвенье
Связать, заплатку наложить –
Собрать, сложить, восстановить,-
На все хватало мне терпенья.
Всю жизнь стирала я белье
И штопала, и расшивала.
Чинила, мыла, колдовала.
Вещам, отношенным давно,
Я первозданность возвращала.
Мой автопортрет (пародия)
Я собакою злобною стала…
А была… «незабвенный Дружок».
Я хозяину руки лизала
И мордень протирала у ног.
Дрессирована, знанием маясь,
Изо всех своих преданных сил
Песью душу ему доверяя,
Выполняла все, что б ни просил.
Господин и хозяин, играя,
Снисходительной лаской маня
Натаскал меня так, что не лая,
Я жила в услуженьи, любя.
От хвоста, до макушки лохматой
Каждой клеточкой и волоском
И спиной, от приказов горбатой,
Защищала мне вверенный дом.
И хоть часто дрожала от боли,
И от ран незаживших обид,
Я в моей добровольной неволе
Забывала и страхи, и стыд.
Мне казалось, счастливей нет места,
Чем наш теплый, устроенный быт.
Каждый угол обнюхан был честно,
И никто мною не был забыт.
Годы шли, я старела, коротким
Оказался мой сказочный век,
И тогда безнадежно сурово
Мне на дверь указал человек.
Мол, сидеть стала много без дела,
Огрызаться, кусаться порой,
Эта сука давно надоела
И пора заменить бы другой.
И терпеть он совсем не намерен
Мой дурацкий назойливый лай.
«Не нужна больше», - в этом уверен,
«Заслужила свое – получай».
Я теперь трепещу постоянно,
И на сердце такая тоска,
А по морде, давно уж печальной
Пробегает частенько слеза.
(1994)
***
Я старалась сеять добро.
Так казалось, по крайней мере.
Так и было на самом деле,
А оно почти не росло.
Иль увидеть его не сумели.
***
А союз этот был пустотелый.
Гулко в нем отдавались измены.
И изгиб равнодушного тела
Подготавливал в нем перемены.
Раскололся, распался, разбился.
Лишь осколки царапали кожу.
И уже с ним никто не возился,
Не тащил непосильную ношу.
Только женское сердце щемило.
И глаза увлажнялись слезами,
Вспоминая, что все-таки было.
Да уста замолчали в печали.
***
Горю, сгораю потихоньку
И оплываю, как свеча.
Нагара даже не снимают,
Итак сгорит, ведь горяча.
Свернуться, съежатся в комочек,
Сгорев остатки фитиля.
Как и последние денечки
В последнем вздохе бытия.
***
Очень многое знает любовь.
Но и многого вовсе не знает.
И обман принимается вновь,
И измены бездумно прощает.
А потом, как Христос на кресте,
Вся распятая, предана верой,
Стонет тихо и шепчет себе:
«Есть ли, Господи, мерзостям мера?»
***
Обрывки слов, обрывки фраз, обрывки мыслей…
Мне без него прекрасный мир немыслим.
А в доме моем нет света в окошке.
Погас, и унес его кто-то во тьму.
И мне не оставил надежды немножко
И маленькой веры, любовь не верну.
А вера без веры, надежда без света,
Любовь без ответной и нежной любви
Ложатся на горькие строки поэта
Кровавым закатом, кровавой зари.
***
Ненавижу твое равнодушье,
Глаз и рук убивающий лед,
И себя, так наивно-послушно
У семейных сидевшей ворот.
Я должна заплатить за беспечность,
Разорвать этот замкнутый круг.
И свободы твоей бесконечной
Изменить надоевший маршрут.
А прошедшей любви отголоски
Вспоминать, как счастливый удел,
Жизни черные злые полоски
Закрывать изобилием дел.
И понять, не понявшей мне прежде,
Что возврата к ушедшему нет.
Не питать иллюзорной надежды,
Не цепляться за прошлого след.
***
Когда мы встретились однажды,
С тебя я не сводила глаз.
Любовь не повторяют дважды.
Она бывает только раз.
Теперь же мы совсем чужие.
Боюсь, что это навсегда.
Как обещания пустые,
Как громкие твои слова.
Решил ты, что другая лучше.
Считал, что в жизни все нашел.
Но это был лишь только случай.
Ты снова в бывший дом пришел.
А здесь так много изменилось.
Здесь поселилась моя боль.
Пойми, с тобой давно простилась
Та, первая моя любовь.
(1995)
***
Катилось сердце по дороге.
Вперед меня оно бежало.
Оно в надежде и тревоге
Так сильно билось, трепетало…
А я за ним не успевала.
***
Сколько раз меня в омут бросал.
А я вновь выплывала оттуда
В ожиданьи свершенного чуда
Или сказки, что ты сочинял.
***
Твой ореол померк давно,
Осталось в жизни что-то пошлое,
Смотрю, как старое кино,
Я ностальгическое прошлое.
Листаю я страницы лет,
Пытаясь разглядеть туманное,
Понять, что было, чего нет,
И что же было у нас странное.
Хочу извлечь уроки враз,
Припомнив долгие страдания.
И разобраться в смысле фраз
Во времена совсем недавние.
Еще пытаюсь побороть
Душевный трепет, чувства тонкие
И перестать себя пороть
За танцы и за песни звонкие.
Всегда одна по жизни мчась,
Я вдруг хочу остановиться,
И оглядеться, не таясь,
Кому-то вновь во всем открыться.
Обида
Ты просто подошел ко мне бы,
Погладил тихо по плечу,
Сказал бы: «Все, что было, небыль.
С тобою, хочешь помолчу?»
И может горький яд обиды
Растаял бы, унесся прочь,
Богиней милого Фемидой
Приблизилась ко мне бы ночь.
***
Между нами все сплошная ложь,
Нет любви и прежнего доверья.
В паутине липкого сомненья
Я все жду, что ты ко мне придешь.
Семена надежды и мечты
Ты засеял в мою душу-пашню,
Но давно по вавилонской башне жизни
Я карабкаюсь, не ты.
Ты не рядом, ты – всегда отдельно.
Я виток мотая за витком,
Понимаю жизни беспредельность
И мгновенье бытия вдвоем.
Оттого все жду я возвращенья,
И надеюсь, что ты все поймешь.
Паутину липкого сомненья
Ты, пока не поздно, разорвешь.
***
Что я нашла в тебе?
Родную душу? Тело?
Об этом раньше думать я не смела.
Кругом был ты, заполонил весь мир.
Был эдакий назойливый кумир.
Что обрела я?
Слезы и страданья.
Бессонницу, расстройство и вздыханья.
Кому? Зачем внушить пыталась,
Что у меня еще душа осталась.
Кумир был слеп.
Кумир был просто глух.
Всего он больше дорожил покоем,
Своим, конечно, так он был устроен.
А может просто огонек потух.
***
Гадалкою я не была,
Но судьбы многих,
Многих знаю.
По книге сердца
Я иных читаю,
А им все кажется,
Что я глупа…