Все мы бывали в той гостиной
На углу Гвардейской и Грязевской,
Где курят опиум светские дамы,
Бьют по клавишам фортепиано,
И никогда не бывает рано
Поговорить с порядочными людьми -
С восьми до семи.
А дальше - каждому своя
География;
Это жизнь говорит:
"Грустишь? Мы тебя развлечём!"
Позволь этой маленькой псине
Укусить твой сапог,
Драгоценной булавке -
Скользнуть в водосток,
И будет подумать о чём-то ещё,
Проходя мимо станции
На углу Гвардейской и Грязевской.
Пройдись до булочной, прачечной,
(Прачки любят твой сальный взгляд)
Попроси у прохожих огня
Для твоей сигареты.
Ветер воет в трубе,
В спину бьёт почтальона с письмом не тебе,
И не он виноват,
Что чернила твои устарели.
Ты позволь себе постоять
Рядом с той, что зовёт тебя в дом.
По замаранной лестнице
Ей позволь себя увести.
Чтоб дожить до шести.
Не дрожать на вечернем ветру
За углом
Гвардейской и Грязевской.
Кто-то ломится через бульвар,
Чертыхаясь;
Непонятно - молод ли, стар,
Но успел поседеть.
Фонарь подметает пристань
Пучком лучей,
Готовя дня торжество.
Для тебя одного.
Целый день, целый проклятый день.
Это жизнь говорит:
"Устал? Мы тебя отпоём!"
Неужели и вправду придётся стоять
Загражденьем у склона лет,
День за днём охраняя
Груду сердечного хлама?
Неужели и вправду хватятся
На углу Гвардейской и Грязевской
Какого-то господина,
Не спавшего ночи
В какой-то гостиной,
Ожидая
Какую-то даму?