Вместо предисловия (70)
(к сборнику «Понемногу обо всем»)
Я просто – мать и просто женщина
С любовью, страстью и мечтой.
И я теперь с тобой повенчана
Читатель мой, читатель мой!
О , если тронут души нежные,
Былые чувства пробудят,
Мои стихи,- как струи свежие,
Бальзам на раны, что саднят,
Воспоминаньями окутают
Необогретые сердца,
Как долгожданными минутами,
У долгожданного крыльца,
То не напрасно строчки сеяла,
Душевный трепет в них вложив,
Я жизнью каждую проверила.
Прочти! Меня не осудив!
*** (95)
Эти женщины, женщины, эти русские женщины.
Барахлом бесконечным, как наградой,увешаны.
Посмотрите на улицы по пути ли, с балкона,
Всюду женщины, женщины предлагают батоны.
Сигареты и водку, майонез и мочалки,
Рукавицы, носочки и колбасные палки.
И в любую погоду, и в жару, и в прохладу,
Выставляют рулоны с туалетной бумагой.
И щенки, и котята, непотребное даже –
Все предметы разврата здесь найдутся в продаже.
Круглосуточно стоя, и , склоняясь в бессильи,
Они делают «бизнес» и себе, и России.
В заколдованном круге они молча торгуют.
Иногда вспоминая, как Россию мордуют.
Что же делать вам, женщины, наши матери, жены,
В городской деревенщине, ишакам запряженным.
Вам шагать бы походкой, как у птицы, летящей,
Петь бы голосом нежным и от счастья звенящим.
Вам бы статной фигурой притянуть к себе взгляды,
Чтобы с вами мужчины встречам были бы рады.
Но… все улицы наши людом разным увенчаны
И повсюду батоны держат русские женщины.
*** (ноябрь 96)
Злодейство. Боль. И вечная разлука.
И ничего назад не возвратить.
И что сравнимо с материнской мукой.
Желанье разве только отомстить.
Нет матери не мстят. Горюют
Оплакивают вечную беду.
Детей теряя, матери тоскуют.
Проклятья посылая в пустоту.
***
Не смотри на меня, не смотри так.
Я еще женской силы полна.
И не думай, что я некрасива,
Что ко мне не приходит весна.
Ах, как я ее жду постоянно,
Как готовлюсь в объятья принять.
Это вовсе не кажется странным,
Как цветок, каждый год оживать.
Она может быть ранней и поздней,
Жаркой, теплой и ледяной,
Очень ласковой, очень суровой.
Но весной, непременно весной.
И в любую погоду с весною
Пробуждается все и цветет.
Только женщина этой порою
Ждет, что он, ее рыцарь придет.
И тогда краше майского утра,
Как бутон, на росистой заре,
Распускается женская мудрость –
Самый яркий цветок на земле.
***
Просто я вижу, как любят женщин,
Вижу, как носят их на руках.
Как их глазами ласкают, голубят,
Тонут счастливые в их волосах.
Как их ревнуют и как обожают.
Как с них пылинки сдувают порой.
Как их с годами нежней обнимают.
Но для меня это стало мечтой.
***
Мое бабье лето наступило,
Следом тихо осень подойдет,
Все, что было дорого,
Все, что было мило,
Потихоньку с жизнью уплывет.
А потом зима насыплет снега.
Все оденет в белый, белый цвет.
Но не остановит она бега
Сердца моего, я знаю, нет.
Оно помнит все, что было дорого.
Все, что было мило, не забыть
И за золотым осенним пологом
Также будет биться и любить.
***
Я иду в березняк. На него посмотрю.
И судьбу по нему погадаю.
Белизна стволов. Желтизна листов.
Это осень крадется. Я знаю.
Я ее не хочу. Не пущу на порог.
Пусть стоит под окном терпеливо.
Осень, ты подождешь. Седина – не порок.
Ну не будь же такой торопливой.
А березки стоят, свесив косы свои,
Поредевшие длинные косы,
Ветер дует на них, ветер их леденит.
И последние листья уносит.
***
Чуть-чуть подкрашены глаза.
Чуть губы схвачены помадой.
Но никому такой не надо,
Теперь и скромность не нужна.
Вот если выбрить эти брови,
И веки подвести к вискам,
Ресниц разлет, как у коровы,
Румянец, рвущийся к ушам.
И губ ненатуральных пятна
Сочатся ярко, как в крови.
Волос извивы неопрятных
На плечи падают твои.
Вот здесь уже оригинальность,
Вот этим можно и привлечь.
Зачем душа – она формальность,
С такою сразу можно лечь.
Любовь? Интим? Двоим лишь дело?
Нет! Это надо напоказ.
Твое тоскующее тело
Должны увидеть много раз.
Ведь это все когда-то было:
Таинственное естество
В укромном уголке сокрыло
И спрятало себя само.
Теперь – на улицу! На люди!
Смотрите все – секс и любовь!
Но если так и дальше будет,
То просто леденеет кровь.
И все же многим-то милее
Вот это самое «чуть-чуть»,
Огонь любовный дольше греет
Сумевших выбрать этот путь.
*** (96)
Ночь. Темно. Я стою в пустоте.
И вокруг ни души, ни движенья.
Лишь мерцает фонарь на бетонном столбе.
И в душе возникает смятенье.
Снег не сыплет сейчас, замерла тишина.
Снег в сугробах лежит неподвижный.
Кто-то также глядит в пустоту из окна,
Одиноко, безмолвно, неслышно…
***
Сатирой едкою доняв не раз,
Не два, а многократно
И, понимая, все превратно,
И ничего не разобрав,
Пытался ты найти мне угол,
Где наказанье отстояв,
Склонит главу твоя подруга,
В ответ ни слова не сказав.
Ох, как ошибся ты, друг мой!
Я не унижусь пред тобой!
*** (апрель95)
Мчится время, летит. Ни одной остановки,
В его вечном пути свет зеленый всегда.
Не приемлет оно ни сетей, ни уловки.
Как далекие звезды, исчезают года.
Но от звездочки малой остается частица.
Рассекает чертою ночной небосвод.
И паденьем звезды я могу насладиться,
Этим мигом прекрасным обозначу свой род.
И возможно я тоже, как далекие звезды,
Родилась на земле, чтоб оставить свой след,
Чтоб девичьи мечты, материнские грезы
Превратить пусть в неяркий, но греющий свет…
Этот свет, этот луч и любви , и надежды
Вновь вернется к земле, там мой истинный дом.
Пусть промчатся года, так ведь было и прежде.
Но забвения нет. Сколько звезд за окном.