В нашем районе, местными властями, было решено построить многоэтажную гостиницу. И я с первых дней стройки наблюдал, с пустыря рядом в бинокль, как на ней кипела работа. Рабочие были похожи на муравьёв, всё сновали то вверх, то вниз. Краны перемещали и поднимали груз. Здание росло с каждым днём. Архитектор задумал удивительный проект, здание, словно птица стремящееся в голубую даль, жаль, что сразу не видно красоты, пока не достроится здание. Но больше всего меня завораживала влюбленная пара. Парень работал на стройке, а девушка приходила к нему вечером, и они уходили с объекта вместе. Девушка была очень красивая. Я видел, как она забиралась на самый последний, достроенный этаж на данный момент, вставала практически на самый конец плиты и раскидывала руки в стороны, словно птица желающая взлететь, а парень держал её за талию. Они всегда были веселыми, их смех оживлял ещё недостроенное здание, как тысяча звенящих колокольчиков. Её цветные платья любил задирать ветер, а также раздувал её длинные, как смоль, черные волосы. Мне нравилась её улыбка, её смех, её фигура. Я часто думал о ней перед сном. Но лето пролетело, словно мгновенье и наступала осень. Дождь шел всё чаще и чаще. И мне не охота было идти на пустырь, да и о девушке я стал забывать. Вечером к матери пришла соседка, и они о чём-то беседовали. После мама пришла в мою комнату, присела рядом со мной на кровать и спросила:
- А у тебя есть девушка?
Я замешкался и не знал что сказать, а она продолжала:
- Ты, наверное, знаешь уже, что на стройке нашли мёртвую девушку. Она спрыгнула, с почти достроенной гостиницы.
Я молчал и смотрел на мать, которая едва сдерживала слёзы.
- Я что хочу сказать – продолжала она. Если твоя девушка забеременеет, то ты не отказывайся от неё, мы решим, что делать вместе. Самое страшное в жизни, когда тебя предаёт любимый человек, но ещё страшнее, когда ты еще не родился, а от тебя уже отказались.
Мать всё-таки не выдержала и, заплакав, ушла. А моя память, словно кино, прокрутило все события лета. И я смотрел в окно, сквозь слёзы дождя на стекле, на гостиницу, похожую на птицу желающую взлететь, но безнадежно прикованной к земле, одинокую и всеми забытую.