С детства был я противник агрессии,
Беззакония, несправедливости
И, в мечтах о гуманной профессии,
Торопился немедленно вырасти,
Но хотелось мне стать не учителем,
Не художником и не врачом,
А мучителем и истребителем
Нехороших людей – палачом!
Как никто, принимал близко к сердцу я,
Что рабочий и интеллигенция
В палаче видит изверга, подлеца,
Не желая при встречах здороваться.
Для меня же палач просто полубог,
Только он обуздать мир преступный мог,
Не боясь ни презренья, ни грязных рук,
Он людскому сообществу лучший друг!
Если вспомним Ивана мы Грозного,
Государя с высокой духовностью,
Ничего б он не сделал серьёзного
Без гуманных людей с чистой совестью,
И Пётр Первый вошёл бы в историю
Лишь как бабник и германофил,
Если б кровью стрельцов территорию
Красной площади не окропил.
Где-то класса с четвёртого – пятого
Я поклонник Малюты Скуратова,
А из лучших времён за границею
Был с пелёнок влюблён в инквизицию.
Говорил завуч мне, что я идиот,
Когда стал вдруг кумиром моим Пол Пот,
Восхищаясь натурой кипучею,
Я мечтал сделать ноги в Кампучию.
Гильотинами, кольями, плетями
Приводя в трупный вид уголовников,
Экзекуции тысячелетьями
Собирали армады поклонников,
Сколько выдумки, шарма, фантазии,
Артистичности у палача,
Украшение древней Евразии –
Мастера топора и меча!
Не взирая на звание с должностью
С неподдельной лихой виртуозностью
Проводилось голов отсечение
Под счастливой толпы одобрение.
Живописное время и жёсткое,
Что там репинское, айвазовское,
Трупов скульпторы, виселиц гении,
Чту кровавые ваши творения!
Как единственно верное мнение,
Было ясно царям и династиям,
Невозможно состав преступления
Доказать без допроса с пристрастием.
Пытка огненная или водная
И на дыбе, и на колесе –
Не бесчинство, а мудрость народная, -
Признавали правители все.
Арестант, жизнь считая конфеткою,
На допросе дымя сигареткою,
Не рискуя остаться без пениса,
Изгаляется и ерепенится,
А как схватят клещами за яица,
Вмиг признает вину и раскается,
Демагогия и словоблудие
Без пристрастия меч правосудия.
Не сбылись мои грёзы воздушные,
Исковеркан закон демократами,
Оболванили вас, простодушные,
Заменив палачей адвокатами.
И в стране нашей стало преступников
Распознать невозможно теперь,
А народу от этих заступников -
Совершенства дарящая дверь!
Но хоть стало иным жизни качество,
Никуда не девалось палачество,
Только служит оно, и по-крупному,
Не закону, а миру преступному.
К тем, кто не угодил бывшим смертникам,
Подберётся палач незаметненько,
Так что стала профессия данная
Совершенно теперь не гуманная.