Теплые руки, мягкие слезы,
Слабый мой голос, верные грезы -
Чувствую яд я последнего знанья,
Вмиг покидает меня уж сознанье.
Что я покину, где я останусь,
Что со мной будет: вечная радость,
Вечное горе иль пустота,
Счастия свет иль опять чернота?
Но не узнать мне сейчас о кончине
И не погибнуть сейчас мне в пучине,
Коя со днями все развиваясь,
Нас убивала, а мы задыхались.
Буду я ждать сокровенного часа,
Будет топтать меня серая масса,
Я же, страдая, мечась как зверь в клетке,
Вдруг прокляну себя черною меткой.
Будет Анчар надо мной извиваться,
Слезы мои будут в яд превращаться,
Дерево сильное, дерево вечное
И почему-то чистосердечное.
Листья его не проронят ни капли,
Хоть и они до сих пор не ослабли,
Но он святого, невинного мужа,
Нет, не убьет! Ему только же хуже!
Дерево правды, дерево истины,
Может, от этого все твои листья и
Цвет каменным жаром объяты,
Даже полками лучей они смяты?
Но не разбиты они, лишь упали,
Вот, я смотрю, ведь все снова уж встали!
Как хороши, как прекрасны вояки -
Все, что воюют с толпою на плахе.
Дерево жизни и смерти, скажи,
Будет ли мир, преисполненный лжи?
Ежели нет, то скажи мне, когда
Вновь запоет чистой правды звезда?