Вечер в саду. Дядя сидит на скамье и вырезает деревянные фигурки. У маленького Германа расстройство желудка неизвестного толка. Он почти ничего не может есть и лежит целыми днями в постели. Его одолевают грустные мысли. Не найдя в очередной раз в себе сил бороться с ними, Герман выходит в сад к Дяде чтобы поделиться переживаниями.
- В чем смысл дядя?
Человек родился в мир и богом брошен.
Я не пойму он что нарочно дал знать нам в книгах о себе?
Но появиться не способен и показать себя толпе
Увязшей в дебрях злых пороков.
Мне дядя как-то одиноко,
Уняться мне бы в суете... Вот если б бог ко мне явился,
Обрел наверно б я покой. Сомненья гложут дух порой.
А может нет его и вовсе? Утешь, поговори со мной.
- Положим нет его совсем. И что тогда? Что будешь делать?
- А кто же есть?
- Ну мы с тобой. Еще Тарас и баба Шура. И люстра в зале с абажуром.
- Тогда я буду горевать, ведь жизнь окажется напрасной, раз рая нет и я умру.
- Подумай, может быть к утру
К тебе придут другие думы?
Не будь мой друг таким угрюмым.
- Я зол на бога в самом деле. За что заставил он меня в постели корчится от боли?
Уважте от проклятой доли. Пускай расскажет мне какой
великий замысел упрятан, во мне его большой рукой,
Что так довел меня до колик?
- Так мы ж решили нет его, и виноватых не сыскать.
Иди дружище лучше спать.
- Вот как... Вам нечего сказать...
Герман возвращается в дом и ложится в постель. Перед глазами начинают мелькать картинки из прожитого дня. Ему представляется, как дядя закончил вырезать деревянную фигурку медведя и поставил ее на стол. Фигурка становится нечеткой, как буду-то Герман смотрит на нее сквозь пламя. Очертания медведя подергиваются рябью, глаза становятся живыми. Медведь увеличивается в размерах, подходит к Герману, начинает трясти его за плечи и говорит низким голосом:
Побойтесь бога, дорогой,
Подумать страшно… замахнулись...
От боли что ли вы свихнулись?
Ведь раскаленной кочергой
В живот вам тычут злые бесы,
Окститься в ваших интересах.
Какие речи завели
Представить тошно - Бога нет!
Благоразумию привет
Передавайте. Отвели
От вас покуда Божью кару,
Огни божественного жара.
Проснитесь, Герман, вы слабы,
Вы не способны на интриги,
Игра совсем не вашей лиги,
Совсем не вашей худобы,
Начнется скоро в этом зале.
Уж лучше, Герман, вы б молчали.
Когда б я думал, что всегда
Мой голос будет вашим другом,
Я б не ходил за вами кругом.
Шептать не стал бы я тогда
На ухо тихо, мирно, чинно.
Вскрывал бы повод, не причины.
Пусть лучше мне наперекор
В душе родиться вашей разум,
Чем буду видеть раз за разом,
И ставить лишь себе в укор,
Что так и спите, как ребенок,
Не выбравшийся из пеленок.
Герман просыпается посреди ночи в холодном поту.
- Я что же бросил вызов богу
И вызвал бесов на подмогу?
И что за чудный разговор
Со мной завел косматый зверь?
Так право страшно мне теперь.
Проспал пол дня я и пол ночи
И в голове моей затор.
Герман оглядывается по сторонам проводя взглядом по темной ночной комнате. Не найдя ничего примечательного он поворачивается на бок, пытаясь упасть обратно в сон. Но сон не идет к нему. Поворочавшись несколько минут Герман встает с кровати. Боль пронзает живот. В глазах мутнеет, но ухватившись рукой за стул Герман застыв в скрюченной позе пережидает минуту. Боль отступает.
Герман начинает медленно пробираться по ночному дому к двери в сад.
Накинув куртку и вставив ноги в шлепанцы он стараясь не скрипеть дверью выходит на террасу. Летний свежий ветер обдувает ноги и лицо. По телу бежит легкая дрожь от быстрого перепада температуры. Но Герману становится хорошо. Он вдыхает полную грудь ночной прохлады. Разум проясняется. Ноющая боль в животе отступает на второй план уступая место холодному покалыванию ветра, шелесту листьев, блеклому свету луны.
Хорошо - думает Герман. Живот пронзают тысячи игл. Тело медленно оседает на холодный пол террасы, сгинается в конвульсии и заваливается на бок.
В доме зажигается свет. Выбегает баба Шура берет Германа под руки и ведет в дом.