За тяжелой портьерою вечер
Пал вуалью на радужный глянец.
Я витые затеплила свечи
И тебя пригласила на танец.
В колдовстве элегантного шага
Был ты тих и рассеян отчасти,
Мне ж казалось красивое танго
В этот день приглашением к счастью.
Мне хотелось под взгляды и речи
Захмелеть, занеможить, забыться,
Чтоб - лишь жаром объятые плечи,
Чтоб – восторгом смущённые лица.
И идя от реальности зыбкой
В сладость грёз, что звала и манила,
То ль серьёзно, а то ли с улыбкой
Прошептала тебе: «Ты – мой милый!»
Вечер был и печален и светел,
Как зрачок у встревоженной лани.
Ты спокойствием странным ответил
На рожденное в танце признанье.
И, посыпав на крылышки иней
Нежной птахе в сандаловой роще,
Мне сказал: «Ты почти что богиня,
Но, прости, мне бы что-то попроще».